из первых рук, а однажды так и вовсе успел появиться раньше полиции. В-третьих же, из уважения к возрасту старшего коллеги он принял на себя обязанность по доставке писанины из «ИЧПОКХ» в редакционный отдел, успевая исправить все пережитки увлечения спортом на ходу, и экономя таким образом кучу времени и нервов всем заинтересованным лицам. Поэтому вражда постепенно преобразилась сначала в приятельские, а потом и в дружеские отношения. Редакционные острословы стали называть их Жихарь со Свистком или просто «чпоковцами».
В день смерти Архонта Ильи Петровича Сидоренко ловкач Аскольд оказался на месте через минуту после прибытия наряда полиции, сделал десяток стереоснимков, после чего побеседовал в неформальной обстановке сначала с командиром наряда, а потом и с подъехавшим следователем. Дело представлялось совершенно ясным – следов применения силы на покойном найдено не было, зато был обнаружен небольшой заводик по производству метилкарбиноловых растворов на дому, спирт в крови усопшего, а растворы – на его столе в виде, готовом к употреблению.
С учетом того, что в последний раз смерть Архонта Лемюэля Джонсона случилась более полувека назад и за океаном, добытый материал тянул на высшее качество. Просто бомба, а не материал. Журналист, который первым поведал миру об ужасающей автокатастрофе, жертвой которой пал Архонт, теперь был медиамагнатом, а взлёт карьеры его начался именно с публикации фотографий обломков машины Джонсона.
Груздебулкин ликовал. Вероятность того, что прочтут, поделятся, примутся за комментарии, разводя вокруг статьи бурление говн и прибавляя автору публикации журналистского весу вкупе с популярностью, по его мнению, была стопроцентной, а может быть и более. Заметку он успел набросать ещё по дороге в редакцию.
Для обезоруживания критиков дальновидный Аскольд снабдил своё творение благонравным призывом к удвоению усилий в разъяснительной работе о вреде пьянства. Потом подумал и добавил пару фраз про необходимость всестороннего контроля за соблюдением правил, направленных на нераспространение ядовитых напитков.
Опытный Жихарь, однако же, восторгов молодого друга не разделил, посоветовал не задирать нос, а держать его по ветру, потому что «свобода слову, а молчанию – золото». «Завидует старик», – решил Груздебулкин и заметку свою отнёс корректорам, после чего сразу же опубликовал.
В течение часа после публикации его ожидания оправдывались полностью – общество исправно читало, делилось и создавало бурление. Поэтому приглашение к главному редактору Аскольд воспринял как событие радостное и с легким сердцем отправился пожинать лавры.
Должность главного редактора информационно-медийного портала «Свобода слова» занимал Рудольф Иоганнович Фогель – немолодой, аскетически худой, долговязый мужчина, напоминающий в зависимости от настроения то вопросительный, то восклицательный знак. Определить его возраст,
