мне только исполнилось двадцать и у меня не было никакого опыта, разве что в искусстве выживания. «Ты оказалась моложе, чем мы ожидали, – говорила мне впоследствии Молли. – Но ты была контактна, полна энтузиазма и излучала уверенность в себе. Когда ты ушла после собеседования, мы посмотрели друг на друга и поняли: вот кто нам нужен. Я взяла телефон и отменила все уже назначенные собеседования с другими претендентками».
Потом я думала, догадывались ли они тогда, что я стану одной из них. Желали ли они этого? Пожалуй, да. Я еще только начинала познавать себя. Я еще только начинала жить. Всего год назад мне пересадили сердце, и я еще училась доверять своему телу, подниматься по лестнице, ходить пешком и думать о будущем. Поэтому я и улыбалась постоянно. Я была благодарна за каждую отпущенную мне секунду. Теперь я жила в этом будущем. Хотя бывали дни, когда казалось, что моя жизнь в такой же степени не подвластна мне, как и когда я была больна. «Все так себя чувствуют, – говорила мне моя лучшая подруга Джой. – Это абсолютно нормально». У меня было так мало опыта «нормальности», что я могла только надеяться, что она права.
В приемную вошла Молли. Она не улыбалась, и мне вдруг стало страшно за Алису. На этот раз я поднялась с места первая.
– Все в порядке? – спросила я.
Я любила Алису. Она была такая… настоящая. Такая простая. Она была на пять лет моложе меня, но я чувствовала, что мы – родственные души, в только мне одной понятном смысле.
– Ее время приближается, – сказала Молли, – но она хочет, чтобы ты была с ней. – Она взглянула на меня. – Ты пойдешь?
– Я?
С самого начала было решено, что в родильной палате с дочерью будет Молли.
– Она хочет тебя, милочка. – Голос Молли звучал устало.
Дейл встал и положил руку мне на плечо.
– Тебя это не напрягает? – тихо спросил он.
Он всегда обо мне заботился. Иногда я это ценила. А иногда это напоминало мне моего отца, отрезавшего меня от мира.
– Нет, конечно.
Больницы были мне не в новинку, хотя родильная палата была незнакомой мне территорией. Я надеялась когда-нибудь стать врачом, хотя Дейл и говорил, что мне не нужно будет работать, если я не захочу. Сейчас я колебалась только потому, что находиться рядом с Алисой было привилегией Молли.
– Пойдем, я покажу тебе, где это.
Она провела меня из приемной в коридор и указала на дверь.
– Просто держи ее за руку. Будь рядом. Я ей надоела.
Она улыбнулась, давая мне понять этой улыбкой, что она слегка уязвлена желанием Алисы быть со мной, а не с ней, своей матерью.
Я услышала Алису сразу же, как только открыла дверь. Она полусидела, тяжело дыша, с напряженно-сосредоточенным выражением на лице. Я догадалась, что у нее начались схватки.
– Робин, – выговорила она, когда смогла перевести дух.
Лицо ее было красное и потное,
