мне решать, кому уходить, а кому оставаться. Но не ему.
Анна плохо понимает мое состояние, так как предпочитает жить в отрицании и считает мои личности разными настроениями. Сама идея о том, что во мне живут другие, дико пугает ее, поэтому, думаю, ей так легче. Так меньше безумия.
Тот, кто никогда не видел, как в человеке происходит смена личностей, часто ожидает масштабной физической трансформации. Чего-то такого, что происходит у вампиров или вервольфов, когда вдруг появляются клыки, шерсть и когти. На самом деле все гораздо деликатнее. Тело как таковое не меняется, меняется язык тела. Иногда меняется голос или стиль одежды. Изредка, как мне рассказывали, меняется взгляд, а это нервирует сильнее всего.
В отличие от Анны, Элла отлично ладит с ними – с нами. Со Стаей. И хотя временами все это ее забавляет, она настроена к нам вполне доброжелательно. Обычно она без труда определяет, кто из нас вышел на Свет и обрел контроль над Телом. Взять, к примеру, прошлую неделю: мы с Эллой ждали поезда в метро, когда Долли, не подозревая о том, что мы не дома, проснулась, увидела приближающийся поезд и дико испугалась. Элла заметила смену – по-детски растерянный взгляд, развернутые внутрь стопы, заломленные в отчаянии руки – и сразу обняла нас, успокаивая.
«Все в порядке, Долли, – шептала она, – не паникуй. Это просто поезд».
Многие просто не знали бы, что делать с таким количеством личностей, заключенных в одном теле. В этом-то и состоит причина того, что мы так близки, Элла и я. Хотя мы очень разные – по сути, противоположности, – она ни разу не пробудила в нас злость и не заставила нас почувствовать себя плохими или нелюбимыми.
Я нежно смотрю на свой Здравый смысл и, спускаясь вслед за ней по лестнице, разглядываю стрижку «боб» на черных волосах.
– Тебе к какому времени надо там быть, у этого Дэниела? – спрашивает она.
– К восьми, – отвечаю я.
– Помни: будь самой собой. Ясно?
– Ясно.
Она оборачивается и улыбается.
– Ты справишься.
На улице Анна встречает нас стиснутыми зубами. Она скрещивает изящные загорелые руки и, приоткрыв губы, покрытые персиковым блеском, неодобрительно фыркает. Я пытаюсь улыбнуться, надеясь тем самым задобрить ее, однако она отводит взгляд. Явно обиженная тем, что ей пришлось пропустить урок зумбы[5], она в сердцах хлопает дверцей своего внедорожника «Вольво» – ну, прямо-таки королева драмы – и что-то тихо бормочет насчет бедер и ягодиц.
– Ты отлично выглядишь, – жизнерадостно лгу я.
Анна смотрит на себя в зеркало заднего вида, поправляет длинный белокурый локон и заводит двигатель.
– Да, и спасибо, что предложили подвезти, – добавляет Элла.
Я откашливаюсь.
– Извини, что тебе пришлось пропустить урок, – робко говорю я, тремя мазками нанося бесцветную помаду с вишневым вкусом.
Однако взгляд Анны, злой и острый,
Танцевальная фитнес-программа на основе популярных латиноамериканских ритмов.
