когда на тебе женился.
– Да? – жена в удивлении заглянула в его глаза. Он же лукаво усмехнулся:
– Да, да, мать, но было уже… поздно.
– Ах ты, ирод…
Тут раздался звонок телефона. Жена сняла трубку:
– Доброе, доброе… ой! Не может быть! Батюшки! – Она прижала трубку к груди. Александр в волнении уставился на жену. Сердце залихорадило:
– Верунь, что случилось.
– Люся звонит, Люся. Лёшка их сбежал в Новороссию. Николай там рвёт и мечет.
– Да-а, – Александр сел на стул. – Этого и следовало ожидать. Господи, как я его понимаю. Ох как понимаю.
Сейчас, стоя в дверном проёме и смотря новости из Новороссии, он думал о том, какой тяжелый груз растворился в его сердце. Нет, не свалился, а растворился в его сердце этот груз и живёт внутренним переживанием об убитых и тревогой за живущих. Тревогой за людей, живущих в том огне человеческой несправедливости, взращенной непониманием или злым человеческим умыслом. Он тяжело вздохнул:
– Слава Богу, сын возвращается.
– Саш, чего ты сказал?
– Тетеря ты у меня, говорю, глухая. Слава Богу, говорю, что Кирилл завтра возвращается.
– Да, да. Слава Богу, – жена несколько раз перекрестилась. И посмотрела на божницу с Богородицей.
А ведь всего-то два месяца назад ни одной иконы в доме не было. Сейчас же во всех комнатах по иконе.
3
Ужинали молча. Вернее не разговаривал Александр, а жена лепетала что-то о своём. Перебирала, кого пригласить на встречу с сыном, что приготовить. Поставить ли тесто для пирогов сейчас или перенести это мероприятие на утро, что сынулька, наверное, там на сухомятке совсем от домашней пищи отвык.
Александр неторопливо жевал, иногда поглядывал на жену и не перебивал её. И только когда она в списке гостей забралась за двадцать человек, он откинулся на спинку стула, заговорил:
– Мать, ты что суетишься? Какие гости? Пригласим Николая с Люсей, может, их Алексей, что через Киру передал, и хватит. Там Кирилл сам решит, кого приглашать? А стол накрыть надо. Чтобы были его любимые треугольники, груздочки…
– Сашка, треугольники с груздочками больше ты любишь.
– Ну, мать, что я могу поделать, если наши вкусы с сыном совпадают. А в отношении гостей? Пусть отдохнёт с дороги, от войны, а там посмотрим.
Спать, как никогда, легли рано. Жена отвернулась от Александра, уткнулась в стенку и засопела. А он лежал с открытыми глазами, смотрел в потолок, прислушивался к шорохам дома и ему слышалась музыка. Она была необычна своей мелодичностью, ничего подобного он раньше не слышал. То ли звуки флейты или скрипки звучали то торжественно, то печально. Он напрягал слух, даже один раз приподнял голову, вслушиваясь, откуда исходят завораживающие звуки, но, так и не определив, забылся сном.
Проснулся от того, что горячее тело жены
