повзрослев.
Сержант сидел на дне окопа, обхватив руками колени. Его трясла крупная, неостановимая дрожь, зубы сжались как тиски. Это «выгорали» остатки гормонов, эндорфинов и прочей «активной биологии» в крови, хоть сельский парень Осип Акулич и не знал этого. Его рука сжимала обломанный черенок лопаты. Глаза сержанта невидяще смотрели на лезвие этой же лопатки, которое торчало в наполовину разрубленной каске немца. Молодой берсерк трудно выходил из первого в своей жизни боевого транса.
– Танки частично прорвались! Около пятидесяти машин! Отрезали, отрезали пехоту! Да, всех! И мотоциклистов положили! Морпехи на второй позиции отрубили пехоту и контратакой закрыли прорыв! Почему танки прошли? Новые танки, тяжелые! Да, уверен! Дивизионка с пятисот метров не взяла, лично видел не менее пяти рикошетов! Вооружены? Орудие 85—100-миллиметров, с дульным тормозом. Нет, не панцер-фир, крупнее! Уверен, они рядом шли, видно было! Да! Есть! Есть!
Командир пехотного полка положил телефонную трубку, дежурно выругавшись в адрес качества связи. Провел руками по лицу, как бы стирая усталость, и обернулся к стоящим рядом морпехам:
– Спасибо, выручили. Теперь слушайте приказ из штаба фронта…
Саня
– Товарищ Мехлис, а ведь фотографии с Ленинградского парада обязательно немцы увидят?
– Не исключено. А что вы хотите предложить?
– Они наверняка знают, что здесь ведется подготовка к производству нового тяжелого танка…
– Наверное, знают.
– А если мы покажем его на параде? В сопровождении реальных?
– Не понимаю вас, товарищ Бондаренко…
– Делаем на шасси ИСа фанерную маску – лоб корпуса как у КВ, только с двумя шаровыми установками. И башню из фанеры – маленькую, узкую, и втыкаем туда двухдюймовую водопроводную трубу… метров пять-шесть. Конец трубы зачехляем. Пусть голову поломают. Ну и американцы с англичанами озадачатся…
– Успеешь? – улыбнулся глава госконтроля. – А на корму башни еще миномет прикрути! А на крышу – пулеметную башенку!
– Один – точно успею!
– Тогда почему еще не делаешь? Вместе посмеемся! А может, над катками пружины изобразить?
– Попробую, только не знаю из чего…
– Думай! По тексту, что можно говорить, а что нет, я тебя потом проинструктирую.
Для придания макету большей реалистичности в люке на параде пришлось торчать мне. Больше всего я опасался за прочность крыши башни, выполненной из обрезков авиационной фанеры, – подо мной верхний лист ощутимо прогибался. Надеть пришлось парадную форму со всеми орденами и медалями – правда, в сочетании с танкошлемом. После прохождения пеших колонн двинулись мимо трибун и мы. Первым шел немодернизированный Т-28 в сопровождении двух двухбашенных Т-26, за ним КВ с двумя Т-50, потом Т-34М2 с двумя Т-34М1, затем мой псевдо-ИС с двумя Т-52. Фотографы щелкали аппаратами, как заведенные. Видок, конечно, был
