style="font-size:15px;"> Утром следующего дня Анна прилетела в Париж. Взяв недельный отпуск, она остановилась в той же квартире, что и два месяца назад, а потом отправилась искать вампира.
Город был наполнен теплом летнего солнца и бесконечными толпами туристов, повсюду, в уютных парках, на широких каменных мостах и под величественными сводами готических соборов они перешептывались, бродили, взявшись за руки, занимали все столики небольших уличных кафе, шли навстречу, пересекая дорогу… и кругом были только смертные. Анна всё время молчала, с грустью наблюдая за счастливыми парами, осознавая, что она сама уже не сможет обрести радости в чужих объятьях. Устроившись с бокалом красного вина на улице за столиком кафе, она могла часами смотреть на прохожих, неторопливо проходящих мимо неё в толпе, или же открывала свежую газету и углублялась в чтение. На третий день своего одинокого пребывания в Париже она купила небольшой сборник рассказов о вампирах в мягкой бумажной обложке и теперь изучала легенды и предания, изложенные писателями, начиная с восемнадцатого века. Когда город накрывали сиреневые летние сумерки, она приходила на Новый мост и там долго ждала, пока глубокая ночь и усталость не смыкали её глаза. Она шла домой и там спала глубоко, без сновидений, а утром снова выходила в шумный город. Она искала встречи с Себастьяном, постоянно думала о нём, вспоминая их случайную встречу, вела с ним бесконечные мысленные споры и даже отчаянно призывала его в надежде, что он услышит её мысленный призыв, но он всё не приходил. Анна понимала, как зыбка её надежда, что новая их встреча на том же самом мосту почти невозможна, но продолжала свои поиски в огромном городе. Она похудела в своих метаниях с весны, так, что казалось, только огромные серые глаза продолжали жить на её изящно очерченном высокими скулами лице, кожа побледнела и истончилась, открывая тонкие синие венки под глазами, румянец ушел со впалых щек, а её тонкая фигура, окутанная струящимся шелком или укрытая от непогоды тёплой шерстью, послушно следовала дуновениям лёгкого парижского ветра, растворялась в каплях случайного дождя и неизменных вечерних сумерках. Она сама словно растворилась в этом городе, посреди его улиц, запруженных шумной толпой, растаяла однажды в ночи, в ожидании грядущего, и только сознание её ещё жило, дышало, боролось, она же, неприкаянная, невесомая, словно сотканная из воздуха, ощущала себя вне толпы, вне смертной жизни, вне времени. Она принимала пищу по привычке, чтобы не потерять силы, и почти не ощущала её вкуса, сама же мыслями и душой жила в бессмертии, изо всех сил призывая вечность.
Однажды, перечитывая за столиком кафе историю про Кармиллу, она ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, она увидела мужчину на другой стороне тротуара, совсем далеко от нее. Она не могла различить черты его лица, только ухмыляющиеся губы, да горящие неземным блеском глаза, которые, казалось, читали сейчас её саму как раскрытую книгу. Она вздрогнула, но не отвела взгляда. А незнакомец насмешливо раскланялся и растворился в толпе.
– Кто же он? – спросила сама себя Анна. – Главное, не поддаваться панике и продолжать ждать. – Она снова
