на стол. Точно на то место, где она всегда лежала.
– Никит, у тебя есть мечта?
Я сразу понял, какую зарисовку он успел прочесть, но отвечать у меня желания не было.
– Может, тебе уже домой пора, сосед?
Он смотрел прямо, без тени улыбки.
– Я должен извиниться? – с ударением на слове «должен».
Какой он сложный человек, несмотря на то, что с другими общается довольно просто. Я отвел взгляд.
– Даже не знаю. Лезть в личные дела других – некрасиво. Но ты, наверное, и сам не знал, что лезешь в личные дела. Ладно, забей.
– Никит, извини.
И что? Закатить истерику, как баба, из-за такой ерунды? Это даже не дневник. Просто зарисовки, которые ничего глубинного во мне не показывают. Я как-то моментально остыл и отмахнулся:
– Да ничего. Забей!
– Точно?
– Точно, – я улыбнулся, показывая, что зря вспылил.
– У тебя есть мечта? – эта привычка Саши повторять вопрос, пока его не устроит ответ, немного злила.
– Нет! – огрызнулся я. – Жри булки уже. Мать пекла.
Он уселся на кровать и потянулся.
– У меня есть мечта. Хочу спроектировать небоскреб. Офисное здание и чтоб в самом центре Москвы… И парк вокруг. И еще я хочу побывать в Австралии и Исландии. В Австралии много красивых зданий, хочу увидеть их своими глазами. В натуральную величину. А в Исландии люди странные. Я не понимаю их. И мне интересно, смогу ли я их понять.
Он сбил меня с толку, перенаправив вопрос на себя:
– Все твои мечты реальны. Вполне возможно, что когда-нибудь они осуществятся.
– А твои нереальны? – он улыбался и смотрел так, что мне пришлось тоже улыбнуться. А когда улыбаешься, легко говорить правду:
– Я хотел бы уметь рисовать. Как настоящий художник. Но это невозможно, потому что у меня совсем нет таланта.
– Фотография? – предложил он наиболее близкую замену.
– Нет, это не то, – я поморщился.
Саша протянул руку и ухватил с тарелки самую большую булку. Откусил белый мякиш и сказал с набитым ртом:
– Знаешь, если вокруг моего небоскреба не будет парка, я все равно посчитаю, что мечта сбылась.
И после этого просто ушел, даже не попрощавшись.
Через пару дней очередной ужин меня застал дома у бабы Дуси, как это бывало нередко и до приезда ее внука.
– Поехали завтра на речку? – предложил Сашка.
– Да работаю же. Вечером сил уже нет куда-то ехать, – я отмахнулся. – Позови кого-нибудь из парней.
– Бабу-у-усенька! – заверещал он рыдающим фальцетом. – А Никита не хочет со мной играть!
Баба Дуся только улыбалась, убирая со стола грязные тарелки.
Я наклонился и похлопал его по руке, утешительно приговаривая:
– Не плакай,
