кусочки, он хотел немедленно прекратить этот хохот, заткнуть его источник любыми способами, заставить замолчать, замолчать навсегда, заставить никогда не раздаваться ни в этом доме, ни в его жизни, не слышать этого богомерзкого женского смеха, над его мамой, над ним, над его сестрёнками и братом – над всеми ними, оставшимися в дураках.
– Убью… – сквозь зубы процедил Саша и перешагнул через приступок. Вдруг он споткнулся обо что-то мягкое, лежавшее на полу, и выронил топор. Последнее, что он увидел, падая, был железный обух.
3
Сашка увидел маму. Она сидела рядом с ним на кровати и плакала. Он встал с металлической койки, издавшей странный жалостный скрип, и, не обращая внимания на мать, достал из-под кровати верёвку и топор. В голове гудела только одна мысль: «Убью». Правда, он не помнил, кого он собирался убить и за что. В чудной длинной исподней рубахе прошёл он к двери и напоследок оглянулся. Мать, сгорбленная, с длинными седыми волосами, жидкими тусклыми прядями, спадающими по чёрной кофте, закрыла морщинистыми руками лицо и зарыдала:
– Саша, пошто ты это сделал-то? На кого же ты меня покинул? Саша, сыночек, вернися, прости…
Вокруг неё появились какие-то люди, все в чёрном, как тени. Ему показалось, что он узнал одну девушку. Да, точно, это была Нина. Такие же голубые глаза, соломенного цвета волосы, только она совсем не ребёнок, а взрослая молодая женщина. Какой-то человек обнял маму за плечи и попытался увести её, но она вырвалась, грохнулась на колени и застонала словно раненый зверь:
– Прости, сын, прости за всё, только не уходи, не уходи… Вернись! Молю тя! Христом Богом прошу!
Он проснулся весь в холодном поту и не сразу понял, где находится. Полутемное, незнакомое, почти квадратное помещение освещалось тусклым жёлтым светом ночников над койками и тонкими полосками бело-серого света, проникавшего в щели между тяжёлыми шторами. Откуда-то раздавались приглушённые детские голоса, а на кровати и вправду сидела мама и плакала. Только она была молодой, а не старой, и волосы её как всегда были убраны в тугой узел на затылке, а не расплетены.
Сашке захотелось дотронуться до маминых волос, убедиться, что они не поседели. Он приподнялся, попытался сесть, потянулся к её непослушным локонам, выбившимся из пучка.
– Мам, не плачь, – прохрипев это, Сашка, тут же почувствовав слабость, упал на подушку. Боль сжала голову крепкими тисками, всё поплыло перед глазами, будто в тумане.
Варя встрепенулась, посмотрела на сына и потрогала его лоб.
– Ты что, сыночек! Ну-ко, лежи давай, не ерепенься. Нельзя ишшо.
Она взяла полотенце, висевшее в изножье кровати, намочила его в стоящей в углу раковине. Саша медленно огляделся по сторонам. В комнате стояло ещё несколько таких же металлических коек, на двух из них кто-то лежал. Он не мог разглядеть лиц, но по голосам понял, что это были мальчишки, похоже, такого же возраста, как он.
Мама подошла
