доносится в спину.
Большой, запыхавшийся, с лоснящейся от жира шеей бегемот дотрагивается до моего плеча.
– Да?
Я – сама невинность.
– Вы сумочку забыли на столике.
– Что? – Не сразу понимаю, о чем идет речь. – Я? Ох… надо же… ну я и растяпа, – прикусываю губу, заглядывая в лицо незнакомцу. – Спасибо вам… огромное…
– А… Аркадий. Вы… уже уходите? – решается спросить он, вытирая потные ладони о брюки.
Задумчиво пожимаю плечами.
– Скучно одной… – печально вздыхаю.
– Может, хотите мне компанию составить? – жестом он указывает на барную стойку.
Изображаю мучительное сомнение.
– Я… даже не знаю…
Вижу, как он не хочет этого говорить, но половой зуд побеждает жадность:
– Позвольте угостить вас?
Его коньячный выхлоп забирается мне прямо в ноздри и вызывает тошноту.
– Что вы пили?
– «Маргариту», – застенчиво говорю я, прижимая к себе клатч.
– Прошу вас, – открывает мне дверь, пропуская вперед.
Как галантно.
– Спасибо, – нечаянно виляю бедрами.
– Вы тоже здесь остановились? – тяжело дышит в затылок.
– Да, в двести семидесятом, как вы угадали? – бросаю через плечо, возвращаясь к столику.
– Просто предположил.
– Я – Света, кстати, – поворачиваюсь и крепко сжимаю его огромную ручищу.
– Очень приятно…
Через час он уже дышит мне в шею, продолжая щедро заливать вонючее пойло в огромную жабью глотку. Каждый раз, когда наш боец проводит удачный тейкдаун, мы отмечаем это новым тостом: Аркашка – целой рюмкой, я – глотком.
– Ты удивительная, – шепчет он, придвигаясь поближе.
Огромное пузо царапает пуговицей рубашки край стола.
– Спасибо, – задерживаю на нем взгляд все дольше, улыбаюсь все шире, прикосновений не сторонюсь.
Мы знаем, что завтра разъедемся в разные города, и нам вряд ли есть что терять. Отчаянно посылаю ему свои сексуальные флюиды.
– Я на секундочку, – говорю, потеревшись плечом о его грудь. – В уборную.
Ловким движением возвращаю портмоне в карман его пиджака.
– Жду! – восклицает он, словно верный, но пьяный рыцарь.
Оставляю на столе клатч – знак высшего доверия. Возле туалета незаметно, прямо на ходу передаю банковскую карту брату. Пусть снимет с нее все, что имеется, оставив придурку только на чай и на аспирин, чтобы было чем подлечиться с похмелья.
Когда возвращаюсь, вижу, насколько затуманен взгляд моего спутника. «Ах ты, мой престарелый донжуан, быстро дошел до кондиции».
– Слушай, я подумала… – задыхаясь, шепчу ему на ухо.
– Я
