первые дни на призывные пункты, полагая, что к Новому году все уже закончится. Сколько же людей считало, что война будет короткой, что мы придем туда, устроим кайзеру взбучку – и дело с концом. Как будто одержать верх над всей технической мощью Германской имперской армии будет не труднее, чем справиться с метателями копий, с которыми мы с удовольствием сражались в ходе своих колониальных кампаний.
И все-таки в итоге я пошел добровольцем. Не из любви к королю и родине, что считается достойным, а из любви к женщине, что совсем не такая однозначная вещь.
Я впервые повстречал Сару в омнибусе в Майл-Энде однажды утром осенью 1913 года. Говоря о любви с первого взгляда, принято упоминать скрипки и фейерверки. Для меня этот опыт был скорее сродни легкому сердечному приступу. Она была красива, как воплощенная мечта англичанина. И слишком хороша собой, чтобы ехать в омнибусе по Уайтчепел-роуд, – да и вообще, если на то пошло, находиться ближе чем в пяти милях от этого места. Не успел я собраться с мыслями, как она вышла, и я потерял ее в толпе. Эта история могла тем и закончиться, но несколько дней спустя я снова встретил Сару в том же омнибусе. Вскоре я стал точно рассчитывать свой маршрут, подгадывая так, чтобы совпасть с ней по времени. Было приятно, что старые добрые техники слежки Специальной службы в кои-то веки пригодились мне для чего-то кроме преследования ирландцев по всему городу.
На протяжении нескольких следующих недель эти утренние поездки придавали вкус моей жизни. Встретив ее, я радовался, если же ее не оказывалось на месте, ощущал пустоту. Однажды, когда в омнибусе было особенно много народу, я уступил ей место. Она решила, что это очень мило с моей стороны. Я решил, что это хорошая возможность завязать разговор.
Со временем мы познакомились ближе. Сара работала учительницей в школе, была на несколько лет старше меня и отличалась умом. Возможно, сперва меня привлекла ее красота, но полюбил я ее именно за ум. Она была открыта новым идеям, придерживалась либеральных и радикальных взглядов. Некоторых мужчин умные женщины пугают, меня же, наоборот, эта черта пьянит и очаровывает. Это были самые счастливые дни в моей жизни. Сара любила природу, и сколько морозных воскресных дней провели мы, гуляя вместе по королевским садам! Я и сейчас при виде любого парка каждый раз вспоминаю о ней.
Но путь истинной любви не бывает гладким[20], и в нашем случае он петлял вовсю. Дело в том, что не я один пал жертвой чар Сары. У нее было полно поклонников – главным образом, интеллектуалов и радикалов, попадались среди них и иностранцы. Она ввела меня в свой круг и представила этим занудным серьезным типам с их новыми яркими идеями и старыми потертыми пиджаками. Они любили собираться в кафе и с жаром рассуждать о братской солидарности рабочих и диктатуре пролетариата. Все это, конечно, была полная чепуха. Они находились там по той же причине, что и я, – слетались, словно мотыльки, к тому же пламени. Каждый из них с готовностью вонзил бы нож товарищам в спину,
Строка из комедии У. Шекспира «Сон в летнюю ночь», перевод Т. Щепкиной-Куперник.
