зачёсанные назад волосы. «Наверное, Киру совсем с ними одиноко, с такими идеальными».
– Кир, я покажу тебе, куда приходит ёж, если будешь стоять спокойно, – приподняла брови Таня.
– Живой ёж?! – изумлённо спросил Кир.
– Весьма живой. Он фырчит вечером.
– По рукам, – согласился ошеломлённый таким проникновением природы в его мир Кир и замолк.
– Извините, – кивнул Тане отец, пожимая ей руку. – Виктор. А это мой старший сын Олег.
– Таня, – пожатие руки было ледяным и твёрдым, но аккуратным. Наверное, у них всю дорогу работал кондиционер. После безличного воздуха машины их, наверное, оглушили запахи лета и спёкшейся на солнце земляники. – Извините, Марина не смогла прийти, она занята. Но я знаю этот дом очень хорошо, и с удовольствием вам всё покажу.
– Разумеется, – улыбнулся Виктор. – Раз вы сумели усмирить Кира, я вам полностью доверяю.
Голос у него тоже был красивый – вкрадчивый, завораживающий, как у диктора радио, звучащего в дороге, когда перед лобовым стеклом проносится ночное шоссе. Таня всегда была аудиалом, и по её спине побежали мурашки.
– Замечательно. Давайте зайдём в дом. На самом деле, я подозреваю, что мне не нужно будет много говорить. Дом скажет за себя сам.
Так и было. Благодаря грамотному планированию, в сравнительно небольшой коттедж втиснули две спальни, ванную комнату, не совсем уж гробоподобный туалет, светлую кухню, совмещённую со столовой – они находились под лестницей на второй этаж, и от того, что Таня вчера поставила на окна цветы герани, кухня и вовсе заиграла цветами и стала домашней. «Герань и вишни – отличное сочетание», – подумала Таня довольно, представляя, как цветущая герань будет перекликаться с яркими вишенками в окне. Мальчики кинулись на второй этаж, где у огромного окна стояла огромная двухэтажная кровать, а Виктор медленно подошёл к кухне и, поджав губы, смотрел на солнечные лучи на ярко-красных цветах.
– Всё в порядке? – аккуратно спросила Таня.
Виктор вздрогнул и виновато кивнул.
– Извините. Герань и вишни – это были любимые растения моей жены, – он неловко потёр переносицу. – Простите. Прошло уже два года. Мы все успели смириться с её утратой. Но… Это было так неожиданно, словно она сама одобрила этот дом, – Виктор оглянулся и улыбнулся. – Анюте понравилось бы здесь.
«Много света, дом, который можно наполнить смехом», – подумала Таня, оглядываясь вместе с Виктором. Солнечные лучи наполняли дом, пахнущий свежесрубленной сосной со сладковатой ноткой лета, зашедшего через открытое окно на втором этаже. Светлая занавеска вся была пронизана светом. Даже в темноте другой части дома, казалось, была не тень, а целительная прохлада. Всё в этом доме было здоровым, свежим, ждущим хозяев.
– Она бы сказала, что здесь много света, – тихо сказал Виктор. – Что это дом, который можно наполнить смехом.
