вернуться в Маттру Джонг. Да, это было рискованно, но голод заглушил голос разума.
Стояло лето, трава на солнце пожухла. Желтоватые поля обрамляло веселое зеленое море леса.
По одному из таких полей мы шагали плотной группкой, сняв рубашки. Кое-кто из моих друзей накинул их на плечи или на головы, чтобы не пекло солнце. Вдруг прямо перед нами из высокой травы вынырнули трое вооруженных людей. Это были молодые ребята не старше двадцати лет. Три автомата были направлены в грудь Гибриллы, шедшего впереди. Один из боевиков медленно приставил холодный ствол к подбородку моего друга и со смехом обратился к своим спутникам: «Смотрите, он испугался, как мокрая обезьяна». Два других повстанца прошли мимо меня. Я старался не смотреть им в глаза и потупился. Но тут парень с автоматом движением зачехленного штыка заставил меня поднять голову. Внимательно глядя на меня, он вынул штык из ножен и насадил на ствол автомата. Меня всего трясло, даже губы дрожали. Он холодно усмехнулся. Боевики препроводили нас в ближайшую деревню, которую мы недавно миновали. Один из наших конвойных был одет в майку цвета хаки и джинсы; его голова была повязана красной тряпкой. Двое других красовались в джинсовых куртках и штанах. На ногах – совсем новые кроссовки «Адидас», а на макушках лихо сидели развернутые козырьками назад бейсболки. У каждого на запястьях обеих рук поблескивало по нескольку дорогих часов. Это была добыча, отнятая силой у жертв или вынесенная из разграбленных домов и магазинов.
По дороге бандиты много чего говорили. По-моему, они нам угрожали, но я был не в состоянии разобрать слов. Я шел как во сне и ни о чем не мог думать. Только одна мысль занимала мое сознание: пришел мой час, сейчас я погибну.
На подступах к деревне двое боевиков побежали вперед. «С нами остался всего один, а нас шестеро», – подумал я. Но у него был полуавтоматический пулемет, а поясом ему служил широкий патронташ. Оставшийся с нами конвоир выстроил нас в два ряда по три человека и велел заложить руки за голову, а потом наставил на нас дуло пулемета и через некоторое время крикнул: «Если хоть один сделает резкое движение, я убью всех. Старайтесь даже не дышать, а то это будет ваш последний вздох». Он засмеялся, и его смех гулким эхом отозвался в лесу. Мне оставалось только молиться о том, чтобы никто из ребят не спугнул его и не пытался даже почесаться. Затылок у меня взмок: я ожидал выстрела в любую минуту.
Когда мы пришли в деревню, выяснилось, что те двое собрали всех, кто оставался в поселении. Нас встречали человек пятнадцать, в основном юные мальчишки, но были и девчонки. Пришли и несколько взрослых. Нас выстроили перед всеми ними во дворе дома на окраине. Сразу за оградой начинались джунгли. Темнело, и чтобы всех было хорошо видно, вооруженные люди поставили большие фонари на ступы, в которых обычно толкли рис.
Так мы стояли под прицелом автоматов, но тут послышался скрип досок деревянного мостика, который вел к главным воротам деревни. Через него в это время переходил
