ну заткнись! – рявкнул на него прокурор. – Иначе сам на его место пойдешь!
Смельчак тут же замолк.
– Все, починил! – весело крикнул палач. – Ворона, растуды ее, в шестерни попала, вот и заело механизм! Гнездиться пернатые стали, где придется, чтоб им пусто было.
Палач гордо продемонстрировал дохлую птицу.
– А тут же ведь еще вон какая штука – на этом месте раньше плаха стояла, растуды ее, ошметков разных много сметом забрасывало под помост. Вот птицы и вьются в поисках пропитания…
– Заткнись! – устало произнес прокурор. – Просто дерни рычаг – и разойдёмся уже.
Палач затряс головой.
А мне вдруг стало страшно. И тот страх, что был до этого, оказался просто детской шалостью. Внезапно я отчетливо представил как эта сальная, пахнущая потом и кровью, веревка, затянется у меня на шее, как станет тяжело дышать, а потом и вовсе не получиться сделать даже глотка воздуха. Ощутил, как станет тяжело и дико больно от того, что тело давит вниз и тем самым само себя душит. Ощутил ужас. Боль. Тьму, медленно смыкающуюся вокруг меня.
Это же смерть! Меня сейчас убьют! Боги, неужели это все на самом деле?!
Краем глаза я видел, как палач подходит к огромному похожему на черенок от лопаты рычагу.
Потом приоткрывает немного край маски и смачно плюет себе на ладони.
С сопением растирает руки, хватается за рычаг.
С сиплым выдохом «э-эх!» дергает его на себя…
Лязгнули шестеренки, и пол под моими ногами со скрипом распахнулся.
Глава 2
Я теряю равновесие, неуклюже дергаюсь, лечу вниз. Петля мгновенно стягивается на шее, я начинаю задыхаться.
К-х-к-х-х-х! Воздуха! Воздуха! Дыш-ш-ш-а-а-ть…
Тело пытается найти точку опоры. Ее нет. Хочу разорвать путы. Не получается.
Воздук-х-ха-а!
Сквозь черную пелену я вижу людей, они с неподдельным любопытством смотрят, как я корчусь. Среди толпы выделяется рослый мужчина, одетый не так как все. Это смерть? Смерть пришла за мной?
Мужчина подходит ближе, достает из ножен короткий меч и швыряет в меня. Остального я уже не вижу – тьма опутывает взор.
Воздуха!
Воздуха!
Э-э-э-х-х-х-а!
Петля ослабевает, я грузно падаю вниз, сильно при этом подворачивая ногу. Но это не так важно. Я могу дышать! Дышать!
Жадно глотаю воздух, кашляю, меня выворачивает, но я не останавливаюсь – дышу, покуда хватает сил. Легкие рвутся в спазмах, словно в них залетает битое стекло, дышать до одури больно.
Сквозь туман боли слышу ругань – прокурор с кем-то браниться.
Мне безразлично.
Я лежу на спине, гляжу в грозовое небо и дышу. Жив. Пока еще жив.
– Как вы смеете?! – взвизгнул прокурор, топнув ногой по помосту так сильно, что из-под него рванула испуганная ворона.
– Приказ короля, – пробасил ему кто-то в ответ.
– Где
