обрушились конские копыта. Несколько дружинников спешились и ринулись к силящемуся подняться рыцарю… по темени ударили чем-то тяжелым…
Небо разорвало воплем. Истошный крик, ревущий ураган – и дружинников разметало. Ульганда за плечи схватили когтистые лапы – и в небо устремилась крылатая тварь!..
Им стреляли вслед. Три стрелы прошли совсем рядом и четвертая вонзилась в ногу рыцарю. Но в ведьму никто не попал… а потом сознание Ульганда померкло.
Он очнулся, лежа головой в роднике. Вода приятно охлаждала больное темя. Левая рука была в лубке, на спине, ноге и щеке – травные примочки.
– Зря ты меня пожалел, – сказала Ирошка, поя Ульганда из свернутого листа. – Оба теперь пропадем.
– А… почему ты… не сбежала?.. – слабым голосом спросил рыцарь.
– Думаешь, стоило? Тогда б один медный кувшин помер, нет?
– Не сейчас… с самого начала?..
– И потом всю жизнь бегать? Я не хочу. Я думала… ну может… ты же сказал, что маркиз справедливый…
Ульганд приподнял голову и огляделся. Конь со всеми пожитками остался у дружинников. Пропал даже меч. Ведьма тоскливо смотрела на бегущую воду.
– Король… – пробормотал рыцарь. – Королевский суд…
– У него-то столб для сожжения побольше, чем у маркиза, – кивнула Ирошка. – Наверняка.
– Не говори так. Я рыцарь короля.
– Возможно, уже нет.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Ульганд.
– Да ничего. Я, конечно, в глуши росла, но даже мне понятно, что покрывать ведьму – это почти так же плохо, как самому быть ведьмой. Ты там убил кого-нибудь?
– Двоих серьезно ранил. Не знаю, выживут ли.
– Давай надеяться, что выживут, – оперлась лбом о ладони Ирошка.
Пять дней они прятались в лесу, впроголодь. Охотиться без лука и копья было гораздо труднее, к тому же Ульганд с трудом передвигался и не владел левой рукой. К счастью, находить грибы, ягоды и орехи Ирошка умела где угодно. И это точно не было чарами – ведь она делала это и раньше, в ошейнике.
Ульганд старался не думать о том, что теперь она без ошейника. При нем Ирошка не колдовала. На рыцаря она смотрела виновато, явно удивленная тем, что он сделал.
А Ульганд напряженно думал, что им делать теперь. Нет, не к королю на суд, это точно. Маркиз Пфаль уже наверняка послал гонца. Оправданий у Ульганда нет, никаких. Даже если все дружинные выжили, он все равно дрался с ними, защищая ведьму. Этого не изменить.
А уж если кто-то из них погиб…
Но оставаться в лесу тоже нельзя. Лето, считай, закончилось, начинается осень. Ночами уже прохладно. Этим утром Ульганд, проснувшись, нашел Ирошку спящей подле себя, тесно прижавшись.
На исходе шестого дня рыцарь принял решение.
– Мы поедем… пойдем в мой родовой замок, – сказал он. – Я попрошу помощи у отца.
– Как скажешь, – покорно согласилась Ирошка. – Он далеко?
– Рядом.
