свет – подручные Зунна включили заранее установленные софиты.
Расстояние между стенами пещеры в этом месте достигало семи с половиной метров. Так что все могли удобно разместиться вокруг освещенного участка стены. Часть подручных Зунна прошли в глубь пещеры и замерли там в полумраке. Другие перекрыли проход со стороны входа. Освободившись от ноши, они теперь держали руки на оружии. Конечно, можно было подумать, что они сделали это неосознанно – просто нашли наиболее привычное положение для рук. Но с таким же успехом можно было предположить, что они получили приказ Зунна быть начеку. И сразу понятно становилось, почему Зунн не попросил Ноя выдать наемникам окоторо – чтобы руки зря не занимать.
Камохин с Брейгелем стояли в круге света, в шаге от стены. Камохин придерживал локтем приклад автомата. Брейгель перекинул автомат на грудь и положил на него кисти рук – вроде как тоже исключительно ради удобства. Но именно из такого положения он мог в один миг, едва заметным кистевым движением перевести автомат в рабочее положение и, если потребуется, открыть прицельный огонь. Камохин успел научить Брейгеля методике аборигенов держать окоторо губами. Так что руки у обоих были свободны. Рядом со стрелками пристроились двое молодых аборигенов, Лиам и Ксавьер. Сам Зунн стоял прямо напротив освещенного участка стены, сложив руки на груди, и довольно улыбался. Как будто то, что все сейчас могли лицезреть, было делом его сложенных на груди рук. А может быть, ему просто нравилось лицезреть всего в шаге от себя то, что далеко не каждому довелось увидеть хотя бы раз в жизни.
– Ну, да, конечно, – дважды коротко кивнул Орсон. – Собственно, ничего другого я и не ожидал увидеть.
По стене растекалось большое амебообразное, постоянно меняющее форму пятно аспидно-черного цвета. Такой глубокий, насыщенный и всепоглощающий черный цвет могла иметь разве что только сама Великая Пустота до того, как случился Большой Взрыв. В ней не было даже крошечных звезд-иголочек, прокалывающих космическую бездну. За этой тьмой скрывалась бездна, в которой Нечто обращалось в Ничто. Пятно не отражало падающий на него свет и не рассеивало его – оно его полностью поглощало. От первого до последнего фотона.
– Черное Зеркало, – тихо, с благоговением, которого не смог растворить даже до неузнавания искажающий голос окоторо, произнес Ной.
– Ну, можно и так сказать, – согласился с аборигеном Осипов.
Говоря научным языком, перед ними во всей своей красе предстал пространственно-временной разлом, возникший в центре аномальной зоны, образование которой он спровоцировал.
Слева от разлома на стене был изображен стоящий на задних ногах шестиногий варан. На этот раз в передних лапах он держал не мертвую водяную крысу и не оружие, а квадратный предмет, напоминающий пакаль. По другую сторону от разлома были нарисованы двое «серых», или кутяара, как их называют аборигены. Над самым разломом, так что амебообразные выросты тьмы едва не лизали им пятки, танцевали причудливый танец трое аборигенов с копьем, бумерангом и нулла-нулла в руках.
– Что было нарисовано на месте Черного
