страшной эпидемией, а из четверых сыновей, которых она ему родила, трое погибли в очередном военном походе их ханства. В те времена голодный до кровопролитных войн хан призвал своих вассалов, и старый пастух пришел с тремя своими взрослыми сыновьями. С матерью остался лишь самый младший сын, бывший тогда еще малым двухлетним ребенком. Поход оказался победоносным, но по-настоящему кровавым. Старый пастух вернулся домой к жене с щедрыми дарами от покоренного народа, но без сыновей, оставшихся лежать на поле брани, заколотыми вражескими пиками, затоптанными копытами их коней, забытыми всеми, кроме своей несчастной матери, ждущей их долгими ночами – живыми и здоровыми.
Скорее горе от утраты трех сыновей сгубило его жену, а не оспа. И все же, и она умерла. Старый пастух, приняв на себя вину перед судьбой, отдал своего маленького сына на воспитание в семью своего брата. Он отказался кочевать вместе со всем своим родом по великой степи. Построив деревянные загоны и укрепив юрту, чтобы жить в ней круглый год, он обрел новый и постоянный дом для себя и своего гордого скорбного одиночества.
Долгое время он один разводил лошадей, верблюдов, коров и овец, а еще решился на удивительно редкое и необычное занятие для человека его культуры – разведение куриц, которых купил на ярмарке в близлежащем городе. Его большой род, что жил теперь отдельной жизнью от него, сменял кочевья два раза в год. Суровую осень и холодную зиму они проводили в урочище за несколько сотен километров от животноводческой стоянки старого пастуха, но на стыке поздней зимы и ранней весны они приходили к нему и оставались до конца блаженного лета, размещая свои кочевья по соседству.
В это счастливое время он виделся со всеми родственниками и, самое главное, со своим сыном, который рос так быстро, что однажды старый пастух не узнал в молодом и крепком мужчине своего младшего сынишку. Тогда-то он и решил продать всех своих верблюдов и лошадей, оставив себе лишь старую хромую кобылу чубарой масти и вороного мерина, половину коровьего гурта и треть овечьей отары, что у него были. На вырученные деньги старый пастух сыграл сыну богатую свадьбу. В благодарность молодой пастух регулярно навещал своего отца, нередко приезжая с женой и детьми, когда те достаточно окрепли, чтобы уверенно держаться на лошади во время длительных поездок. С каждым годом старому пастуху было всё сложнее управляться с хозяйством, к тому же он жил на стоянке совсем один и его брат решил подарить старому пастуху пятерых щенков, что понесла овчарка в их кочевье в конце лета.
Каждая степная овчарка с самого раннего возраста должна доказать, что имеет право называться истинным банхаром. Братья, конечно, не помнили этого, ведь были совсем малыми щенками, познававшими мир лишь в пределах юрты, в которой они жили во время перекочевки рода.
Старый пастух проверял их на степную породистость. Каждого из братьев он брал за холку и поднимал. Если щенок, отрываясь от земли, будет изгибаться и огрызаться, то это значило, что из него вырастет настоящий банхар, но если щенок безвольно висел и, скуля, выпрашивал
