style="font-size:15px;"> – Но вот знаешь, Рэй, Джафи все-таки крутой – дичайший, безумнейший, крутейший кошак, которого мы встречали. И я в нем то люблю, что он действительно герой всего Западного побережья, ты понял, я уже здесь два года и еще не встречал таких, кого стоило бы знать, вообще ни единого человека с подлинно просветленным разумом, я уж и надежду потерял по части побережья. Помимо всего, что у него за спиной – восточное образование, Паунд, пейота, видения, горы, бхикку, – ух, Джафи Райдер – великий новый герой американской культуры.
– Он безумен, – согласился я. – И еще мне в нем вот что нравится: его спокойные печальные моменты, когда он много не говорит…
– Да-а, интересно, что с ним станет в конце.
– Я думаю, кончит как Ханьшань – поселится один в горах, будет писать стихи на стенах утесов или петь их толпам, собирающимся у его пещеры[8].
– Или, может, поедет в Голливуд и станет кинозвездой. Знаешь, он тут как-то сказал сам, он сказал: «Алва, знаешь, я никогда не думал уйти в кино и стать звездой, я могу делать что угодно, я ведь этого еще не пробовал», и я ему поверил, он действительно все может. Ты видел, как он Принцессу всю вокруг себя обернул?
– Да, точно, – а позже, когда Алва уснул, я сидел под деревом во дворе и смотрел вверх на звезды или закрывал глаза и медитировал, пытаясь успокоить себя и снова вернуться к себе нормальному.
Алва заснуть так и не смог, тоже вышел, растянулся на травке, глядя в небо, и сказал:
– Большие облака пара проходят вверху в темноте, от этого я понимаю, что мы живем на действительной планете.
– Закрой глаза, и увидишь гораздо больше.
– Ох, я не понимаю, о чем ты вообще! – раздраженно ответил он.
Его вечно раздражали мои маленькие лекции об исступлении самадхи – это такое состояние, которого достигаешь, когда прекращаешь все, останавливаешь разум и закрытыми глазами видишь какой-то вечный многорой некой электрической Силы, что завывает на месте просто жалких образов и форм предметов, которые вообще лишь воображаемы. И если вы мне не верите, вернитесь через миллиард лет и попробуйте опровергнуть. Ибо что есть время?
– А тебе не кажется, – спросил он, – что гораздо интереснее просто быть как Джафи: иметь девчонок, заниматься, оттягиваться и просто что-то делать, а не глупо рассиживать под деревьями?
– Не-а, – ответил я, не кривя душой и зная, что Джафи со мной согласился бы. – Джафи всего лишь развлекает себя в пустоте.
– Вряд ли.
– Спорим? На следующей неделе я иду с ним в горы, там все выясню и расскажу.
– Ну, – (вздох) – а я уж лучше останусь Алвой Голдбуком, и ну ее к чертям, всю эту буддийскую хренотень.
– Когда-нибудь пожалеешь. Почему ты никак не поймешь, чтó я пытаюсь тебе сказать: тебя дурачат именно твои шесть чувств – заставляют верить, что у тебя эти шесть чувств не только есть, но и помогают быть в контакте
С 1959 г. Гэри Снайдер жил преимущественно в Японии, в 1961–1962 гг. совершал паломничество по ашрамам Индии. В 1961 г. встретился с далай-ламой, которого считает своим духовным наставником. В 1966 г. вернулся в Японию по стипендии фонда Боллинген изучать традиционные монашеские методы обучения дзэна Риндзай. Он – автор более десятка поэтических и публицистических книг, в совершенстве знает японский язык, бегло читает по-китайски. Любит мужество, многоженство, многомужество, рододендроны и перепелятников, терпеть не может Нью-Йорк, который, по его мнению, давно следовало сровнять с землей и превратить в выгон для бизонов.
