короткое бесчеловечное кровавое правление. И странно, позже на крови ему стали воздвигать памятники, считая его гением.
– Товарищ Дзержинский, переворот мы сделали, власть в наших руках, а что делать дальше? – спросил Ленин руководителя ВЧК.
Дзержинский пожал плечами. Еще сопротивления не было как такового, голод только начинался, остатки армии занимались мародерством, костер только тлел, но еще не полыхал. Поэтому второй головорез пожал плечами.
– Ну, кто же знает, что делать, черт бы вас всех побрал! – вскипел вождь. – Надо послать несколько революционеров к Плеханову и крепко его напугать. Пусть сделают у него обыск и если найдут пистолет или другое оружие, скажем, бомбу или даже кухонный нож, гораздо большего размера, чем требуется для кухни, пусть пригрозят арестом, нет, расстрелом, нет, повешением. Или пускай повесят его в собственной квартире. Повисит старичок и отдаст Богу, нет, не Богу – черту душу. А если этого не сделать и это архи важно, то я хочу, чтоб этот старик горе—теоретик марксизма убрался из России к чертовой матери. Ко всем чертям собачьим, куда—нибудь подальше… в Польшу, нет, не в Польшу, Польша слишком близко от нас, вернуться может. Тогда пусть в Африку. Мы Африку не скоро освободим. Пусть там сидит. Ишь, дед паршивый, интеллигент вонючий. Вся русская интеллигенция – говно, но это дерьмо надо убрать, а то от него дурной запах. Пролетариат не выносит подобного запаха. Пошли несколько вооруженных людей, а потом доложи, как он себя вел. Если будет кочевряжиться, – расстреляем как собаку… позже. Тоже мне отец марксизма, прибежал в апреле в надежде авось сладкий пирог и ему достанется. Дулю ему в рыло.
– Будет сделано, Владимир Ильич. Только… вы же раньше боготворили его, увлекались его работами.
– Это было давно, да было такое дело. Но… я перерос его. Ученик перерос учителя. Это позволено гениальному ученику, что архи важно. С моей стороны было несколько попыток направить учителя на путь истинный. Но попытка оказалась напрасной. Он, видите ли, за мирный исход революции. А это буржуазная революция, а мы опираемся на нищих, уголовников… это же наши люди, которые вытравят всех богатых из страны, ибо они веками копили ненависть к зажиточным людям. Если бы наша партия, моя партия на них не опиралась, переворот был бы невозможным. Все, что я тебе сказал, архи важно. Ты посмотри, Петроград почти пустой. Кто вырезал буржуазию Петрограда? Бомжи, гопники… при помощи наших гвардейцев, да зарубежные наши единокровные, кто приехал сюда по моей команде. У тебя что—то есть?
– Есть, Владимир Ильич!
– Докладывай!
– В связи с победой нашей революции в Петрограде скопилось много бойцов—красноармейцев, которым негде ночевать. Гостиницы все заполнены. Бойцы ночуют на вокзалах и прячутся по подъездам. Бывают случаи исчезновения. Наши враги сдались, но притаились. Возможно, это они похищают красноармейцев и убивают их. Что делать?
– Почему
