мальчишка истошно заверещал, Кривицкая удовлетворённо улыбнулась и отключилась.
– Соня! Сонец! Ты долго ещё валяться будешь?
Дико раскалывалась голова. Весёлый мужской голос ввинчивался в мозг, словно шуруп. Хромушка застонала и попыталась открыть глаза. Не получилось.
– Давай, красотуля. Постарайся. Тебе бы банку варенья сейчас захавать или мёда, но чего нет, того нет, так что давай, сама.
Голос вдруг показался тише. Софью затошнило, и она поняла, что снова сейчас отключится.
– Эй, ты это, не вздумай! Зараза. Лады, пого́дь, сейчас помогу.
Соня почувствовала, как до её руки дотронулись чьи-то тёплые пальцы. Секунду ничего не происходило, а потом состояние стало улучшаться. Будто бы внутренние силы, ушедшие на спасение Веры и её сына, потихоньку возвращались на место. Это было настолько неожиданно и приятно, что Кривицкая крепко сжала чужие пальцы и стала вытягивать из непонятного источника всё, что только могла. Оказалось, это просто и так же естественно, как и дышать.
– Сдурела?! – Пальцы резко отдернули.
Соня открыла глаза. Сейчас она себя чувствовала просто смертельно уставшей, не более того. Бледный Вячеслав, с упрёком глядя на неё, массировал свою руку.
– Чуть не уконтропупила. Учись контролировать себя, а то плохо всё закончится.
– Что это было?
– А ты не знаешь? – Слава с интересом уставился на собеседницу.
– Я вообще ничего не понимаю, кроме того, что мне конец, и, судя по всему, тебе тоже.
Только сейчас Соня сообразила, где они. В церковном подвале.
Храм был очень старый, и никто не знал, для чего здесь эти решётки. Покойный отец Павел, возможно, был в курсе, но он об этом месте не распространялся, и нашли церковную тюрьму лишь после его смерти. Аристархова активно её использовала.
Здесь ждали вынесения и исполнения приговора люди, открывшие в себе запрещённые способности. А также сидели провинившиеся – стащившие чужую порцию еды, попытавшиеся обмануть настоятельницу при еженедельных исповедях или усомнившиеся в Боге.
Сейчас здесь находились лишь Соня и Вячеслав. Им даже оставили лучину – щепка, вымоченная в старом подсолнечном масле, жутко чадила и неровно горела, в большей степени освещая узкий коридор, чем камеры, но и этого было достаточно. Лучше, чем сидеть в полной темноте.
Клетки Кривицкой и чужака разделяли металлические ржавые прутья. Сквозь них Слава и смог дотронуться до девушки.
Вот только зачем?
– Конец или нет, это мы ещё посмотрим. Судя по всему, ваша святоша не знает, как поступить – прихожане за тебя горой встали, она явно этого не ожидала.
– А что там произошло, когда я в обморок упала?
– Ну, когда твои глаза зелёным полыхнули, я не удивился. Давно понял, что ты ведьма.
– Кто?!
Вячеслав усмехнулся и покачал головой:
– Ладно.
