известно, что такое самообладание, мисс Лиленд. Аннаполис – это не Гарвард, но и не чертов провинциальный колледж. Первое: мы не узнаем, как это могло произойти, пока медицинский эксперт в Крайстчёрч не произведет вскрытие и не представит свой доклад. Второе: этот случай не является для меня первым. – Он смерил Халли таким взглядом, которому больше всего подходило определение «начальственный». – Если вы еще не заметили, вы находитесь на Южном полюсе. И умереть здесь очень легко.
Сцепив пальцы, Лиленд огляделась вокруг, словно пытаясь найти объяснение странному поведению этого человека, но видела лишь грязные стены, продырявленную фотографию и подвесной шкаф для документов.
Грейтер вздохнул, разведя поврежденными руками:
– Или вы предпочли бы видеть меня плачущим, бьющим себя в грудь и вырывающим остатки волос?
Говорить с ним – все равно что колотить кремнем по железу. Но ведь место, где Халли сейчас находится, – это терра инкогнита. И станция, и ее начальник, и сам Южный полюс. Весь континент, если на то пошло. Пока Халли не разберется во всем досконально, она будет прилагать максимум усилий, чтобы держаться в рамках приличий, быть вежливой и учтивой.
– Скажите, а эта женщина болела? Были какие-либо симптомы того, что такое может произойти? Имелись ли предпосылки? Ведь здесь же есть врач, верно?
– К чему все эти вопросы? Вы ведь даже не знали ее.
– Во-первых, она человеческое существо. Во-вторых, я – следователь Центра контроля заболеваний, ведущий расследование на месте происшествия. И занимаюсь именно патогенами, то есть болезнетворными организмами. В-третьих, если слухи об этом просочатся, репортеры замучают нас расспросами. И моему боссу на этот случай было бы неплохо иметь наготове хоть какие-то ответы. Да и вы, держу пари, тоже хотели бы кое-что узнать.
В глазах собеседника Халли увидела новый блеск – удивление или раздражение, а может, и то, и другое.
– Будь она больна, Агнес Мерритт была бы в курсе. Ведь она ведущий научный сотрудник. Ланеэн была пробиркой и работала под ее руководством. Если были какие-либо симптомы, доктор должен был знать о них. – Брови Грейтера взметнулись, он поднял вверх костлявый указательный палец. – Теперь для протокола: я не собираюсь тратить ни одной секунды ради чьих-то боссов, и моя должностная инструкция не предписывает мне функции специалиста по психологии катастроф или психотерапевта. Не стану утомлять вас перечислением своих должностных обязанностей, но поскольку до начала зимовки остается четыре с половиной дня, я, скажу вам откровенно, простите мой французский, затрахан донельзя. А вы усугубляете это мое состояние, не позволяя мне хоть чуточку расслабиться.
– Очень жаль об этом слышать. Но если вспомните, именно вы просили меня зайти.
– А если вы вспомните, то я просил вас зайти не для того, чтобы поговорить о докторе Ланеэн.
– А что у вас с руками? – поинтересовалась Халли. Внешняя сторона ладоней начальника станции была сплошь в покраснениях, трещинах и опрелостях.
– Полярные
