тупорылая, – громко выругался Алексей, ища, что бы ещё запустить ей вслед.
Услышала. Дверь распахнулась, из проёма дохнуло яростью. Глаза побледневшей сестры метали молнии. Хлипкие пуговки с трудом держали тяжело вздымающиеся холмы грудей, готовые при каждом вдохе выскочить из халата. Частое, тяжёлое дыхание разнеслось в тишине палаты.
– У тебя там что, быстрый секс случился? Пыхтишь как при оргазме, – съязвил Алексей.
Слова, готовые сорваться с губ девушки, застряли в горле. В карих глазах мелькнула обида, по щекам покатились слёзы. Неожиданно сестричка привалилась к двери и, спрятав в ладони лицо, расплакалась. Алексей подорвался, встал рядом и, не зная, что делать, погладил её по плечу.
– Уйди от меня, – расслышал он сквозь всхлипы, – ты…, ты грубиян, – выбрала она самое страшное ругательство в своём лексиконе, – тебе повезло, инъекций не будет. Через пять минут тебя ждут в центральном корпусе.
Девушка быстро успокоилась, утёрла слёзы. Демонстративно игнорируя Алексея, поправила выбившийся из-под чепчика локон и гордо зашагала прочь.
– Да что я тебе сделал-то? – крикнул ей вслед Алексей, но увидел лишь выставленную за спиной фигу, – да и пошла ты, – вполголоса выругался вдогонку, – дура.
Где-то на окраине сознания мелькнула мысль, что в чём-то, возможно, виноват и сам. Но занятый мыслями о внезапном вызове, он не принял её к рассмотрению.
– Идите за мной.
Худощавый хлюпик с жетоном дежурного по этажу, шаркая ногами, повёл Алексея по коридорам центрального корпуса. Лучи местного светила, заглядывая в окна, играли бликами на тянущихся навстречу чёрных лакированных дверях. Навстречу попались четверо пехотинцев в новой, с иголочки форме. Рядовые громко обсуждали предписания, выданные заключительной комиссией. Бойцы отправлялись на фронт, в их глазах Алексей увидел готовность отправиться в пекло.
Вернулось раздражение, возникло желание влепить хлюпику пендаля, чтобы шаркал быстрее, но воплотить его в жизнь не успел. Хлюпик толкнул очередную дверь.
– Ждите здесь.
Просторная, стерильно белая комната с двумя креслами, стоящими друг против друга, встретила пустотой. Зная возможности голографов, не удивился столь скромной меблировке. Подошёл к распахнутому настежь окну. Втянул мятный аромат, вгляделся в разбуженный рассветом лес.
К собственному удивлению, покой и красота окружающего мира сейчас только раздражали. Всё портило мерзкое настроение. От грустных мыслей отвлёк щелчок открывшейся двери.
В комнату уверенной походкой вошёл знакомый старик. Не говоря ни слова, он прошествовал к креслу. Алексей отметил чёрную, идеально сидящую на сухом теле форму. Отлично скроенные куртка и брюки порадовали глаз отсутствием регалий. Выделялся ворот, серебряная окантовка которого говорила о высоком статусе её обладателя. Адмирал сел в кресло, привычным движением закинул ногу на ногу.
– Удивлён? – вопрос смыл
