– хотя бы потому, что местное население было христианским и «византийским». Нет, народ Палестины не томился «под сандалией» византийского угнетателя, мечтая о независимости, но напряжение между эллинской цивилизацией и духом Востока сохранялось. Ислам помог разрешить его и привел к возрождению местной традиции.
Православие отступило и потому, что в Палестине, Сирии, Египте были сильны гетеродоксальные течения христианства, от гностиков до монофизитов, от ариан до монотелетов. Византийские императоры активно вмешивались в теологические споры, и не один еретик был казнен или изгнан. Ислам объявил о своем невмешательстве в дела христиан, православие утратило свою силовую составляющую, вчерашние православные разошлись по разным сектам и церквам, в большинстве пришли к исламу. Ислам не был чуждым явлением. Он позиционировал себя как подлинную, очищенную от поздних извращений веру Авраама, Моисея и Иисуса Христа. Ислам включал сильную гностическую струю. В частности, Распятие было лишь видимостью в глазах мусульман. Это устраивало многочисленных членов гностических сект. Нравилось сирийцам и то, что в исламе не было икон. И – не последний довод – мусульмане были освобождены от налогов.
В лоне христианской церкви остались либо семьи, непосредственно с нею связанные, либо крестьяне дальних сел, куда не доходили исламские миссионеры. Различие не в чистоте крови: этнически выбор невелик; ситуация сложилась такая же, как и в Египте, где мусульмане чаще вступали в брак с арабами, чем копты, но, с другой стороны, копты чаще вступали в брак с христианами – греками и левантийцами. Если же считать чистокровными египтянами коптов Верхнего Египта, куда эллинизация не доходила, то по их коже видно, что их предками были черные нубийцы.
Уклад жизни в христианских деревнях кажется более зажиточным и устоявшимся, но мусульманская Эль-Бире не беднее соседней христианской Рамаллы. Мусульманские села не менее, а то и более гостеприимны.
Сидя меж старых домов Абуда, у его построенной Константином церкви, приятно читать политический бестселлер 1980-х годов «С незапамятных времен», написанный американкой Джоан Питерс. По мнению г-жи Питерс, обосновываемому на пятистах страницах массой наукообразных ссылок, палестинцы пришли в Святую землю в основном уже после начала сионистской колонизации, то есть за последние сто лет, из сопредельных арабских земель. Поэтому предлагается не написанный черным по белому вывод: гнать надо этих незваных гостей, которые здесь и живут-то без году неделя.
Многим американским евреям эта книжка понравилась. Сол Беллоу, писатель и нобелевский лауреат, близкий к неоконам, назвал ее «одной из важнейших книг века». Одобрил ее и Эли Визель, лауреат Нобелевской премии мира. Еще бы, она предлагала полную реабилитацию, моральное оправдание тем, кто лишил крова миллионы палестинцев. Так буры доказывали, что черные оказались в Южной Африке уже после прихода голландских
