и маргариток, а меж них темным фиолетовым пятном выделяются ирисы. Вскоре солнце выжжет траву до ржавой коросты, но сейчас нежные облака овечьих отар плывут по зеленой глади. Патриархальная прелесть Палестины еще сохранилась в этих дальних местах. Ведь удаленность измеряется не километрами. Если провести прямую линию между Иерусалимом и Беэр-Шевой, к северу от ее пересечения с «зеленой чертой» (границей «старого» Израиля, то есть линией перемирия 1948 года) находится самая глухая глубинка Палестины, где мало что изменилось за последние три-четыре тысячи лет.
Невысокие предгорья и просторные долины Шефелы вдруг, без предупреждения, превращаются в крутые складки гор, а за ними открывается взору чаша пустыни, замкнутая с востока горами Арада. Отсюда берет начало край пещер. К югу от «зеленой черты» у самой дороги обнаружился знак археологических раскопок Хирбет-Рувейна, надпись на котором гласила, что тут жили древние иудеи во времена легендарного Первого Храма. Хорошо сложенные, прочные ограды заключали в себе целый лабиринт пещер, обширных, обжитых, с кострищами и отверстиями в своде для выхода дыма, с элементами кладки. Они разделены на несколько приделов, как бы комнат, низенькими, не выше бедра, стенками.
Дальше к северо-востоку стоят более внушительные руины, пещерный город Сусия, где уцелела древняя синагога с мозаичным полом. Она была построена в IV веке и простояла до IX столетия, а тогда плавно превратилась в мечеть. Сначала, видимо, только часть местных жителей перешла в ислам, и тогда во дворе синагоги возникла молитвенная ниша – михраб. С годами их примеру последовали и прочие, и синагога стала мечетью, хотя те же самые пастухи и их дети молились в тех же стенах.
Дорога шла мимо холмов, и все чаще мы замечали такие же пещеры, что и на археологических раскопках, но уже жилые. На холме, на конфискованной у палестинцев земле, выросло новое еврейское поселение Маон: крепкие стандартные дома под красной черепицей, воды хоть залейся, электрические фонари, новые блестящие машины, колючая проволока, охрана с автоматами. У подножия холма, в складке зеленого вади, скучились робкие, нерешительные лачуги. Это было Тувейне, одна из деревень пещерных жителей. Здесь нашли приют их выселенные из пещер родичи.
Мы подъехали, даже не зная, как нам повезло. Через несколько недель армия перекопает дорогу, полностью отрезав эти места от внешнего мира. Мы оставили машину у въезда в деревню. В вади здоровый мужик пас овец, но, увидев нас, оставил отару и поднялся на дорогу. Подошло еще несколько крестьян. Когда они поняли, что мы пришли с миром, расцвели улыбками, показывая удивительно ровные белые зубы. Из ближней хижины вышла старуха с чайником и сразу угостила нас горячим чаем с травами.
Крепкие, здоровые люди – здешние горцы. Их лица красивы почти картинной красотой. Густые бороды, теплые халаты (как в Таджикистане, заметила Алиса, уроженка Душанбе), правильные черты. Вокруг вьются чистые и обихоженные дети. Можно год ходить по Израилю – не встретишь таких
