style="font-size:15px;"> – Семерых! Гильдия потеряла уже семерых! Это просто позор! И о чем только мастера думают? – говорил рыжий веснушчатый паренек собравшейся вокруг него группке подростков.
– А чего им думать, за них Гильдмастер думает, – съязвил приятель рыжего.
– …И, как назло, захворал, – подхватил тот, но компания его не поддержала: наоборот, задергали, зашикали, испуганно отпрянули.
Мальчишка оглянулся, едва не подпрыгнув от неожиданности: за его спиной, на расстоянии шага, застыл высокий человек в темном дорожном плаще – мешковатом от въевшейся грязи, чересчур плотном для нынешней жаркой и сухой погоды. Широкий капюшон плаща был откинут, открывая испуганным ученическим взглядам молодое, почти мальчишеское лицо в обрамлении длинных светлых волос – лицо, обманчиво прекрасное, словно с храмовых светлых фресок, но с жесткой, неприятной усмешкой на безупречных губах.
Лицо, которое любой ученик предпочел бы встретить лишь на портрете в зале для парадных церемоний…
Не то чтобы стоявший перед ними молодой человек имел какое-то отношение к здешним ученическим проблемам. Но слишком уж страшная слава окружала его.
Рыжий побледнел.
Узкие синие глаза заставшего их врасплох юноши вцепились в незадачливых болтунов с неприкрытым, выжидающим интересом. И от этого странного, смущающего взгляда, бесцеремонного и проницательного одновременно, те съежились, почти втянув головы в плечи.
– Высокий м-мастер Огнезор! – выдавил из себя рыжий. – С возв-вращением!
– Не болтать лишнего – золотое правило здешней жизни! – назидательно заметил тот, мгновенно нацелив свои пугающие глаза на мальчишку. – Вот вы, оболтусы, правил не знаете, и что теперь?
– Что? – заметно напрягся ученик.
– Придется мне вместо заслуженного отдыха искать дежурного наставника, чтоб доложить о вашем прискорбном поведении. – Голос и взгляд юноши уже вовсю сочился насмешкой, но «оболтусы» не спешили расслабляться. – А вам теперь, – продолжал мастер, – голову ломать над достойной отговоркой! Тебе вот, рыжий, особенно: я тебя запомнил!
– Как прикажет господин высокий мастер! – уныло вздохнул рыжий, стараясь изобразить раскаяние.
– Ну-ну, – ничуть не поверил юноша.
И вдруг всякое веселье исчезло с его лица.
– Еще хоть слово о Гильдмастере услышу в подобном тоне, – холодно отчеканил он, – язык укорочу!
Ученическая стайка дрогнула, синхронно зажимая ладонями любящие поболтать рты.
– Как прикажет господин высокий мастер, – с трудом удержавшись от того же жеста, тихо, но твердо повторил рыжий, не в силах все же поднять глаз.
Потому и не увидел он, как дернулись напоследок губы мастера в довольной усмешке – услышал только (или показалось?) негромкое хмыканье, когда тот уже неторопливо шагал к длинной лестнице на верхние этажи,
