под её ударом в щепки. Рыбака закружило в водовороте, швыряя из стороны в сторону, оглушая и увлекая в бездонную морскую пучину.
Не в силах сдерживать дыхание Генти сделал вдох, и солёная вода, пронзив грудь острой болью, мгновенно наполнила его лёгкие, вытесняя из них воздух хороводом пузырьков, устремившихся вверх. Медленно опускающееся на дно в толще воды тело сразу привлекло внимание стаи маленьких разноцветных рыбок, весело кинувшихся обследовать невесть откуда взявшегося чужака.
Сделав вдох, Генти открыл глаза и, не понимая, почему он опускается все ниже и не делает попыток всплыть, яростно заработал руками и ногами, устремляясь к поверхности. Неожиданно для себя осознав, что может беспрепятственно дышать под водой, он резко затормозил своё движение и огляделся вокруг. Внизу, в темнеющей глубине, он краем глаза заметил что-то очень хорошо знакомое ему – какой-то большой предмет, медленно опускающийся в разноцветном хороводе рыбок на дно. Рыбак интуитивно осознал, что упускает что-то очень важное, что может объяснить всё с ним происходящее, и, развернувшись, ловкими сильными гребками направился вслед за интересующим его объектом.
За эти несколько минут, что он находился в воде, Генти уже свыкся со своими новыми способностями дышать под водой и даже радовался столь чудесно открывшимся у него талантом, фантазируя, какие возможности перед ним – рыбаком, теперь открываются. Методично сокращая расстояние до цели, он всё больше и больше ощущал растущую внутри него тревогу и страх перед тем, что ему, возможно, предстоит увидеть – слишком знакомым ему казался приближающийся силуэт. В это время над морем из облаков вновь появилось солнце и своими яркими лучами осветило морские толщи, выхватив из темноты погружающегося на дно. В этот миг Генти, находящийся в каком-то метре от цели, отчетливо разглядел, что гнался… за самим собой же! Вернее за своим телом, которое словно неживая кукла продолжало медленное погружение. Генти сначала оторопел от увиденного, но, прогнав ненужные в эту минуту вопросы о причинах и природе происходящего, принялся, словно стараясь разбудить, тормошить его. Убедившись в тщетности своих усилий – его руки проходили насквозь и не оказывали никакого воздействия на тело, он, не понимая, что же происходит на самом деле: почему он раздвоился, почему видит себя со стороны, почему большая рыбина проплыла сквозь его голову, почему морские обитатели не замечают его присутствия… испытал великую грусть и тоску.
Созерцая со стороны свое, такое родное и любимое тело, он понимал, что почему-то расстаётся с ним безвозвратно. Окинув его прощальным взглядом, Генти развернулся и поплыл наверх, к солнцу, к воздуху, к волнам.
Едва вынырнув на поверхность, подручный доктора Ньюмана зажмурился от великолепия царившего вокруг: яркого солнечного света, бездонного голубого неба, расчерченного хаотично проносившимися белыми облачками, крика чаек, шума и пены волн, и поблагодарил Господа за то, что остался жив, цел и невредим после
