мальчик пробегал мимо стула, горничная по имени Маргарет протянула руку и схватила его.
Боже правый, как же он завизжал!
Рассмеявшись, Дункан нагнулся и выхватил Джо из объятий Маргарет.
– Я тебе кое-что принес, – сообщил он, когда мальчик немного успокоился.
Дункан поставил сына на пол и опустился на корточки рядом с ним, чтобы полюбоваться, как он разворачивает обернутый коричневой бумагой пакет. Там были ярко раскрашенные деревянные цирковые зверушки, которых он увидел в витрине магазина.
Мальчик поднял над головой желтого жирафа, как трофей, и засмеялся, когда Дункан протянул руку, чтобы его взять.
– Он мой, – сказал Джо, пряча жирафа за спину, а затем передумал: – Но ты можешь с ним поиграть, папа.
– Только после тебя, – улыбнулся Дункан. – Однако спасибо.
Джо бросил жирафа на пол и скорчил злобную гримасу.
– А-арр-р! – зарычал он, замахиваясь на отца невидимым мечом.
Это была их обычная игра. Дункан упал навзничь и прижал руку к груди, изображая, будто смертельно ранен.
– Смотри, что ты наделал, – простонал он и почувствовал знакомую боль где-то в области сердца. В дни рождения Джо боль была особенно сильной.
Это чувство вины.
Лежа на полу, он грустно вздохнул и схватил в объятия веснушчатого проказника, прижав его к себе покрепче. «Почему я был столь наивен, – думал Дункан, в то время как Джо вопил от восторга. – Почему не догадался, что у Финна была причина – отвратительная причина – поскорее сбежать в Америку?»
Тогда Дункан попытался бы исправить несправедливый поступок, который совершил брат по отношению к несчастной матери Джо. Он вовремя нашел бы бедняжку и женился на ней, несмотря на то что видел ее лишь однажды.
С тоской в груди смотрел он на сына. «Ты был бы моим законным сыном и наследником…»
Если бы только…
А затем, исполненный сожаления, которого он, конечно же, не выказывал, Дункан намеренно ослабил хватку, чтобы пленник смог улизнуть.
Оказавшись на свободе, Джо торжествующе рассмеялся.
– Тебе меня не удержать, – заявил он отцу с изрядной долей гордости. – Я сильный и быстрый.
Но затем он заметил фигурки других зверей, повернулся к Дункану спиной и, усевшись на корточки, начал с ними играть.
– Нужно их накормить, – сообщил он, не оборачиваясь. – Слоны голодные, а лев хочет их съесть. Одному моему солдатику придется с ним сразиться.
Чувство вины отступило перед натиском любви, столь сильной, что Дункан даже изумился: неужели он способен на такое? Он встал, радуясь восторгу мальчика, который играл с подарком. Сегодня ему исполнилось четыре, но Джо нисколько не изменился.
«Это я изменился, – подумал Дункан. – Бесповоротно и полностью».
Он увидел, что слуги уже собрались в дверях гостиной.
– Вся семья здесь, мой мальчик, –
