поднялась и направилась в темноту. Она кряхтела, переваливаясь с ноги на ногу, и вскоре вернулась с большой чашей.
– Сейчас вам трудно, – сказала она и поставила чашу перед путниками. – Еда лесная, другой у меня нет.
Кристиан взглянул на Уолтера и попробовал угощение.
– Ничего, – сказал он, – сгодится.
– Ешьте, ешьте, набирайтесь сил. Они вам еще пригодятся.
Кристиан и Уолтер накинулись на скудную лесную пищу, которая состояла из непонятных растительных плодов. Старуха не сводила с них глаз, подкидывая ветки в костер.
От усталости у Кристиана закружилась голова. Он взглянул на Уолтера, который тоже выглядел сонным, и вытянулся у костра, ощущая теплоту всем своим телом.
– Завтра нам предстоит дальний путь. Если мы останемся у вас до утра, не помешаем? – спросил Уолтер.
Старуха молча поднялась.
– В дом пригласить я вас не могу, – сказала она после недолгих раздумий. – Ночуйте здесь. Вас никто не тронет.
– Мы в пути встретили огромную птицу, ворона. Вы о нем ничего не знаете? – спросил старый монах.
– Ворона? Какого еще ворона?
– Он нас чуть не растерзал, – стал рассказывать старик. – Эта птица преследует нас с самого начала пути.
– Нет здесь ни какого ворона. Здесь и птиц-то в последние годы я давно не замечала.
Старуха принесла откуда-то из темноты большое старое одеяло и положила на землю.
– Укроетесь, если замерзнете, – проскрипела она и снова исчезла в темноте.
Кристиан прижался к монаху, пытаясь согреться, но уснуть никак не мог. Его мучили мысли только о вороне, которого нельзя было не заметить, об этой бабке и ее странном существовании.
– Чудная какая-то старуха, – прошептал он.
– Обыкновенная женщина, одинокая, – ответил Уолтер.
– Да нет. Мне ее взгляд очень не нравится.
– Успокойся, утром мы с ней расстанемся и пойдем своей дорогой, и ты забудешь о ней навсегда, так же, как и я.
– Здесь для всех одна дорога, – вспомнил Кристиан ее слова. – Как это может быть?
Монах пожал плечами:
– Утром разберемся, спи.
Кристиан лежал и сквозь ветви деревьев смотрел на звезды, которые покрыли весь небосвод. Где-то из-за верхушек выглядывала луна, и свет ее падал на его лицо.
Старый монах уже сопел во сне, а Кристиан все никак не мог сомкнуть глаз и успокоиться. Он прислушивался к малейшим шорохам и взволнованно посматривал по сторонам. Костер уже догорал, и юноше стало невыносимо холодно и страшно в темноте. Он поближе придвинулся к спящему старику, чувствуя его дыхание, и в очередной раз попытался уснуть.
Неожиданно Кристиан услышал шорох и открыл глаза, всматриваясь между темными деревьями.
«Неужели у этой старухи где-то здесь есть еще и дом? – подумал он. – Как же она живет совершенно одна в этом непонятном месте? Впервые встречаю таких людей».
Кристиан
