отпуск по обмену, модная тенденция, как говорят. Мы обменялись странами, домами и соседями на месяц.
Глаза Лорейн удивленно расширились, и она воскликнула:
– Обмен?! Как ты не побоялась пойти на такое?!
Я вздохнула с улыбкой: знала бы Лорейн, скольких треволнений и бессонных ночей стоило мне такое решение! Моя выходка до сих пор удивляла меня саму.
– Тебе ведь лет шестнадцать? – продолжала Лорейн. – Ты еще очень молода! Думаю, этот способ отдыха весьма рискован.
Я поспешила разуверить ее:
– Мне уже восемнадцать. И с Валери мне повезло. По крайней мере, пока все идет нормально.
– И твои родители не возражали? – все еще удивлялась Лорейн. – Я уверена, твоя мама будет переживать до тех пор, пока ты не вернешься!
Я задумчиво повертела в руках чашку с чаем. Бабушка говорила, что мама очень любила чай. Она пила его без сахара и с лимоном. И в тот день, когда я родилась, а она умерла, папа принес в роддом целый пакет лимонов, еще не зная, что мама больше никогда не выпьет любимый напиток. Я не имела понятия о том, как переживают мамы. Я вообще не знала, каково это: иметь маму. И мне не хотелось говорить об этом Лорейн, несмотря на ее милую улыбку и добрые глаза.
– Надеюсь, эти переживания не так сильны, – уклонилась я от прямого ответа.
Каким-то образом Лорейн уловила мое настроение, она сочувственно сжала мое плечо и тепло улыбнулась. А Ренард протянул мне блюдо с пирожными.
– Ты где-то учишься? – перевел он тему.
– Окончила первый курс исторического, – кивнула я.
– Эмма-а! – раздался голос Лизы из открытого окна. – Иди сюда, я тебе свои игрушки покажу!
Лорейн усмехнулась:
– На это потребуется немало времени, Эмма. Если ты готова к этому, тогда пойдем.
– Я без этого не уйду, – улыбнулась я в ответ.
Мы оставили Ренарда за столом и поспешили к Лизе.
Я и не сомневалась, что дом Бертенов окажется красивым – у таких утонченных хозяев и не могло быть иначе – но, войдя, все-таки удивилась. Все здесь было обставлено со вкусом и продумано до мелочей. Изысканная мебель, пастельные цвета, оригинальные аксессуары – все, что я успела заметить, выглядело стильно и безупречно. По широкой мраморной лестнице мы поднялись на второй этаж и вошли в комнату Лизы, напоминающую покои маленькой принцессы. Большая часть игрушек уже была разложена на мягком ковре, и, увидев меня, Лиза гордо просияла. Не теряя времени, она стала совать мне своих кукол, называя их имена, многие из которых оказывались русскими. Я уже не могла удержать такое количество игрушек в руках, и, наклонившись, аккуратно разложила их на полу.
– Ой, Эмма, какие у тебя красивые бусики! – воскликнула вдруг Лиза.
Она положила на ладошку мое украшение, выскользнувшее из-под майки, когда я наклонилась. Это были не «бусики», а простая цепочка с медальоном в форме сердечка с небольшим изумрудом в середине. В мой день рождения папа достал это украшение
