вернувшись къ тому чудесному, святому состоянію душевному, въ которомъ онъ былъ 14 лтъ тому назадъ, не тогда, когда онъ погубилъ ее, а тогда, когда онъ платонически любилъ ее.
И, Боже мой, какимъ порочнымъ, преступнымъ и, главное, дряннымъ онъ видлъ себя теперь.>
Онъ не зналъ еще, что онъ будетъ длать, но зналъ теперь, что онъ будетъ жить не по инерціи, не подъ вншними вліяніями, но самъ собою, изъ себя. По отношенію ее, Катюши, онъ не зналъ еще, что онъ сдлаетъ, но онъ зналъ, что ему надо одинъ на одинъ увидать ее. «Пойти сейчасъ сказать председателю? Но нтъ, если узнаютъ мои отношенія къ подсудимой, меня отведутъ. А надо помочь ей. Помочь ей, – повторилъ онъ себ. – Погубить совсмъ и потомъ помочь тмъ, чтобы ей идти не въ дальнюю, а ближнюю Сибирь».
Дло тянулось долго.105 Посл допроса свидтелей и переговоровъ ихъ съ подсудимыми, осмотра вещественныхъ доказательствъ предсдатель объявилъ слдствіе оконченнымъ, и прокуроръ началъ свою рчь. Онъ долго говорилъ непонятнымъ языкомъ, употребляя вс силы на то, чтобы ухудшить положеніе обвиняемыхъ, въ особенности Масловой. Онъ доказывалъ то, что Маслова, очевидно тогда же, когда прізжала за деньгами, ршила ограбить купца и съ этой цлью поила его въ дом терпимости и съ этой цлью пріхала опять. Посл прокурора долго говорил[и] защитник[и]. Сначала говорилъ нанятый адвокатъ, оправдывая Евфимію, потомъ одинъ, назначенный судомъ, кандидатъ на судебныя должности, защищая Симона, и другой, недавно кончившій студентъ, защищавшій Маслову, громоздко, глупо доказывалъ, что она не имла намренія отравить и перстень взяла въ пьяномъ состояніи.106
Прокуроръ не оставилъ рчи адвокатовъ безъ отвта и опровергъ ихъ доводы: это были злоди, опасные для общества, въ особенности Маслова. Потомъ предложено было подсудимымъ оправдываться. Евфимія долго говорила. Симонъ сказалъ: «безвинный, напрасно». Катерина хотла что то сказать, но не выговорила и заплакала. Когда Катюша заплакала, Нехлюдовъ не могъ и самъ удержаться и такъ громко сталъ сдерживать рыданія, что сосди оглянулись на него.
Посл этаго и еще нкоторыхъ формальностей утвержденія вопросовъ Предсдатель сказалъ свое резюме. Онъ объяснилъ, въ чемъ обвиняются, что есть грабежъ, что есть убійство и т. п., потомъ сказалъ о прав присяжныхъ и значеніи ихъ приговора. Все было прекрасно, но не было именно того, что хотли представить судьи, не было ни справедливости, ни здраваго смысла. Не было справедливости потому, что если были кто виноваты въ этомъ дл, то были виноваты прежде всего т Розановы, которые держали такіе дома, т купцы, которые здили въ нихъ, т
– Во всемъ, во всемъ виновата – сказала она. – Коли не была бы виновата, не была бы тутъ, – сказала она и жалостно улыбнулась. Одного зуба не было.
