ныншнее показало Нехлюдову, какое страшно трудное дло онъ хотлъ длать, но это не разочаровало его; напротивъ, онъ чувствовалъ, какъ все увеличивались въ его душ жалость и любовь къ ней. Онъ зналъ, что въ ней есть искра Божья и что она можетъ разгорться, и зналъ то, что онъ, именно онъ можетъ разжечь ее и что для того, чтобы разжечь ее, ему надо было разжечь ее въ себ. И онъ191 невольно длалъ это и чувствовалъ, что къ нему возвратилось теперь то настроеніе, въ которомъ онъ былъ 14 лтъ тому назадъ у тетушекъ, но только гораздо сильне и серьезне.
На другой день Нехлюдовъ починилъ зубъ и купилъ все, что она поручила ему, и опять пріхалъ для свиданія въ контор.192 Но, какъ ему и сказали, его не пустили, и онъ передалъ все смотрителю для передачи ей. Свидлся онъ съ нею уже на другой день, въ четвергъ, въ день свиданій.
Такъ видался онъ съ ней впродолженіи 2-хъ недль почти черезъ день: одинъ разъ въ общей, черезъ ршотку, другой разъ въ контор.
Всякій разъ онъ халъ въ тюрьму съ мыслью о томъ, что онъ будетъ и какъ будетъ говорить съ ней. Главное, о чемъ онъ хотлъ говорить съ нею, было то, что его намреніе связать съ нею жизнь неизмнно и что онъ проситъ ее не отчаиваться, a длать усилія надъ собой оставить дурныя привычки табаку, вина, праздности, а читать, учиться даже и работать. Но всякій разъ онъ узжалъ недовольный собой тмъ, что онъ не сказалъ того, что хотлъ, или сказалъ не такъ, какъ хотлъ.
Мшало ему то, что ему совстно было передъ ней быть учителемъ,193 и то, что она тотчасъ же замирала, какъ только замчала, что дло идетъ объ ея душевной жизни. Точно также замирала она, когда рчь заходила о прошедшемъ. Говорила она охотно только объ интересахъ обитателей тюрьмы.
Пересыльная Московская тюрьма – цлый міръ. Въ ней бываетъ до 3000 человкъ, и въ эту весну было больше этого. Это цлый городокъ, связанный единствомъ страданія. И все, что происходитъ въ этомъ мірк, длается извстнымъ всмъ живущимъ въ немъ и составляетъ интересъ жизни. То приходила новая партия, и разсказывали о новыхъ лицахъ, то отправлялась, то почти каждый день приводили взятыхъ въ Москв, то назначался новый начальникъ, то неповиновеніе, то наказаніе, то заболваніе, то смерть, то браки, роды, то посщеніе важнаго лица.
Почти всякій день, когда приходилъ Нехлюдовъ, Катюша разсказывала ему про различныя событія острога. И она спшила разсказывать про это, очевидно не желая и не умя говорить о внутренней жизни. Изъ товарокъ ея по заключенію у нея была одна пріятельница,194 крестьянка, ссылаемая за195
щала мн не пить, – сказалъ Нехлюдовъ.
– Да чтожъ, я немножко, – сказала она.
