рассматривая закрытые на замок ворота и спящего в каморке Митрича.
Тобик скомандовал тихо, но твёрдо:
–– Готовы? Приготовились! Начали!
Он быстро вытащил за шкирку из мешка копию Рыжика и сразу ткнул его в морду оскалившегося, насколько это было возможно, Боцмана. Страхозябрик выскочил из рук, громко шмякнулся на землю, а поднялся уже в виде осла – точной копии Боцмана. Тобик тут же накинул ему на шею верёвку и быстро привязал к ограде.
–– Получилось! Рыжик, у нас всё получилось! – от радости хотелось кричать, а приходилось говорить шёпотом.
–– Тобик, смотри не напугай его, уходим тихо!
В ночной тишине зацокали копыта. Боцман подошёл к воротам и уставился на замок. Немой вопрос был очевиден:
–– А уходить-то я как буду?
То же самое внезапно осознал и Тобик. Планируя спасение Боцмана, они как-то упустили из виду, что лазить через заборы ослы не умеют.
–– Чего делать будем, Рыжик?
–– Импровизировать.
Повисла тяжелая тишина. Друзья напряжённо думали.
–– Рыжик! – Тобик хитро глянул на друга, – ключ от замка наверняка у Митрича!
Рыжик аж подскочил от радости:
–– Ох, я сейчас с ним поговорю!
–– Не, давай с ним Боцман поговорит, твоим голосом! Так ещё прикольней будет!
–– Точно! Вылазь, жди нас на улице, а я на осле покатаюсь. Сейчас нам этот пьяница всё сам откроет!
Тобик перемахнул через ограду на улицу, а Рыжик залез на Боцмана и спрятался за гривой:
–– Боцман, подойди к этому своему Митричу и ткни его копытом посильнее, я с ним поговорю, а ты в такт шлёпай губами.
Боцман так и сделал, притом вложил в пинок всю свою обиду. Митрич вскочил, как ошпаренный:
–– А-а, что! Где? Кто тут? Боцман, ты!
Рыжик заговорил глухо, страшно, нараспев:
–– Да, это я-я! Не ждал, старый предатель?
–– Не-е, не может быть! Ослы не говорят! Ты же молчал всю жизнь…
–– Молчал! А теперь вот не буду! Слушай, подлая душа! Я служил вам всю жизнь верой и правдой, а на старости лет получил за это благодарность вашу – решили вы меня зарезать, да мясом моим тигра накормить…
–– Э-этто н-не я, я не хотел, это директор, он приказал, ч-чего, говорит, зря мясу пропадать, а я, я ж тебя кормил, я ухаживал, – у старика дрожал голос, брызнули слёзы.
–– Да ты ж за бутылку и мать продашь, как меня продал. Небось, и нож уже наточил, чтоб завтра горло мне резать?
–– Н-нет, я не буду, я всё ему скажу, вот увидишь… Я, я пить брошу…
–– Эх, дать бы тебе копытом в лоб, да планы у меня другие! А ну, живо возьми ключ и открой ворота, подлый изменник, а потом иди туда, к тигру, стой там и не оглядывайся!
Дрожащими руками Митрич полез в карман, достал ключ и долго не мог попасть им в замок. Наконец он открыл ворота.
–– Иди туда,
