пробормотала себе под нос.
– Хор-р-рошая Ди, скор-р-ро домой, – подал голос Арчи.
Да тут хватит событий на целую пьесу или роман. Загадочный господин вполне может объявиться и унаследовать бабушкино состояние. Скоро мы узнаем, кто станет новым владельцем поместья…
Ещё два дня пролетели незаметно. Я разучивала ноты, почти не выходя из своей комнаты. Ночь перед похоронами прошла практически без сна. Вместо этого было какое-то тяжёлое забытьё. Грезился собравшийся в командировку отец. Автомобиль мчался, набирая скорость, а я бежала сзади и кричала: «Тебе нельзя уезжать! Останься со мной!»
Проснулась разбитая. Наскоро умылась холодной водой, надела простое чёрное платье и вместе с Арчи, устроившемся на плече, спустилась вниз. Как объяснил адвокат, тело усопшей уже сегодня перенесут в фамильный склеп, а перед этим я должна буду сыграть на скрипке Страдивари здесь в доме, в семейном кругу у гроба Дианы.
Кажется, бабушка не была верующей. Значит, присутствия священника не планировалось. Настежь распахнутые двери вели в небольшой зал, уже почти заполненный людьми. Помимо родственников попрощаться с бабушкой пришли её знакомые. Вчера вечером я, Эдгар и Бетти с остальными слугами украшали помещение цветами и траурными лентами. Теперь здесь стоял тяжёлый сладковатый запах цветов.
Вытянув шею, я рассматривала собравшихся. Среди них не было видно господина Мельдияра, о котором рассказала Бетти.
– Элеонора, – обратился ко мне стоявший у входа Альберто, – вы готовы исполнить последнюю волю Дианы?..
Я кивнула.
– …дамы и господа, прошу вашего внимания! – обратился адвокат к присутствующим. Люди расступились, пропуская нас к небольшому возвышению, где стоял гроб. На лицах собравшихся отражалось недоумение. Ещё бы, они не знали о просьбе хозяйки поместья. – По желанию сеньоры Дианы, перед тем как её тело будет погребено, Элеонора должна сыграть особую, написанную специально для этой церемонии, мелодию! – И добавил, видя, как переглянулись родственники: – Она короткая, это не займёт много времени.
Альберто взял стоявший у стены шест с малахитовой перекладиной и поставил его рядом. Я пересадила на него Арчи, погрозила ему пальцем, чтобы не мешал во время игры, и снова повернулась лицом к залу. Теперь некоторые улыбались, хотя не особенно широко. Будет им сейчас сюрприз…
– Прошу, Элеонора, – адвокат уже достал из футляра знаменитую скрипку и теперь держал её передо на вытянутых руках, затянутых в белые перчатки.
И снова у меня участился пульс. Я приняла инструмент. Настал тот самый торжественный момент, по коже побежали мурашки. Как только смычок прикоснулся к струнам, полилась необыкновенная музыка. Я исполняла её медленно, чтобы заставить услышать каждую ноту. Но чем ближе был конец, тем сильнее нарастало волнение, которое скрипка словно чувствовала. Смычок всё быстрее порхал по струнам и вдруг… толчок. Арчи! Он снова уселся на плечо, заставив руку дрогнуть… Последний взмах и финальный аккорд.
Уже готовая наказать
