актерского мастерства, и вплоть до восьмидесятых годов мы прожили в Бостоне. Каждый занимался своим делом. Я реже стал пользоваться собаками, чтобы логично стареть вместе с Катей. Однако она прекрасно понимала, что невозможно в «семьдесят» выглядеть настолько бодрым. Мне пора было решать, расставаться или сказать ей правду. И я выбрал первое.
Я нанял частного детектива, который помог мне разыграть мою смерть, так что потом неделю я пребывал в новом для себя состоянии «рожденного заново». Свой побег я планировал давно, написал завещание на Катерину, в котором оставлял все свое имущество ей: клинику, дом и два банковских счета с очень неплохим содержанием.
Впервые почти за тридцать пять лет я снова отправился в Париж. Мне помогли сделать документы на имя Поля Боннара, по которым я был своим же сыном, рождённым в 1950 году в Сан Франциско. Я познакомился с детьми Изабеллы. Мы сдружились. Каждый из них от своей матери и бабушки знал историю «моего отца», особенно ту часть, где он помогал становлению бизнеса их деду, и по праву отписали мне ровно по трети своих магазинов. Я не возражал. Моя жизнь началась заново.
– Но как ты сохранял свою молодость? – непонимающе спросила Виктория.
– Так же, как и в Америке. Я купил этот дом в девяностом году прошлого столетия. А в конце сада разместил собачьи вольеры. Тишина и уединение, и в нескольких минутах ходьбы от дома, на своей же территории.
– Как же тебя нашла Катерина? – вырвалось у Люки.
– О, это было моей ошибкой. Я почему то не оценил масштаб нашего с племянниками бизнеса и мощь рекламы.
– Вот! А я всегда говорю, что реклама – двигатель мира, – утвердительно махнула Вики. – И что случилось?
– Я снялся вместе с моими племянниками для рекламы нашего Ювелирного Дома. Я и не предполагал, что эти фото так растиражируют. Они попали на страницы французских журналов мод, а потом наши агенты дали рекламу в один американский журнал. Я был не похож на себя на этих снимках, однако так казалось одному мне.
– Она вас узнала! – хором ахнули все.
– Верно. И, думаю, не только она. У меня было множество знакомых, но если другие сослались на совпадение или некое далекое родство, то не Катя. Прожившая со мной почти двадцать лет, последние из которых она не переставала подозревать меня в аномальной молодости, она пошла на штурм. Понятно, что она не предупредила о своем приезде и устроила мне скандал прямо в магазине, где угрожала, что расскажет всем правду. Я был вынужден привести ее в дом. Сперва пытался образумить ее и убедить, что произошла ошибка и что я внебрачный сын её покойного мужа, но это оказалось бессмысленно, и я сдался.
– Ты рассказал ей про кольца?
– Да.
– Да аа, – эхом протянул Люка. – Вот поэтому я не люблю женщин. Они коварные.
– Конечно, я понимал свою ошибку. Однако Катя показалась такой любящей. Призналась,
