от полиции. В бегах, знаете ли, за убийство фабриканта Морозова.
– Стоп, Жу-Жу такое не могла придумать. Она убеждённая пацифистка. – Левоневский по очереди ощупал гостей, чтобы поверить в действительность. – Жу-Жу, ты опять кокаин у того спекулянта на ипподроме покупала? Второй раз нюхаю и никакого эффекта. Это становится обидно, в конце концов. Ещё так сделаешь и будешь изображать фламинго в каком-нибудь Житомире.
– Ничего не знаю, мне на собрании поручили следить за твоим здоровьем. Товарищ Сталин лично приказал беречь знаменитого пилота от вредных привычек. Сам фламинго станешь, ощипанным, если расскажу! – парировали ЖУ-ЖУ и гневно отвернула к иллюминатору курносое личико в веснушках.
– Женщины! – поставил диагноз лётчик. – Итак, господа, чем обязан? Согласитесь, вы здесь без всяких правил. У меня ответственный полёт мирового значения. Уголовный элемент никак не может находиться на борту коммунистического судна.
– Так мы и не находимся, мы летим, смею заметить. Но кто бы за это знал, кроме вас! – поправил маэстро.
– Не вижу повода делать тайну. Рассказывайте, для чего забрались в самолёт? – Зигмунд жестом пригласил садиться в алюминиевые кресла, привинченные к небольшому столику. – Впрочем, подождите, вот статья о вас. Что скажете? – он развернул «Гудок Кубани» с чёрно-белым рисунком Серафимы, держащей дымящийся браунинг, и Ленара в уникальных оксфорд-брогах.
– Ого, Фима, в Ростове стремительная пресса и художник эстет. Смотрите, приличные комиксы, даже пупырышки на обуви сделал. Но здесь пишут о злодеях! А это решительная неправда. Репортёрское враньё! Просто возмутительно! Зигмунд, я вас так буду называть, мы жертвы обстоятельств. Вы только послушайте эту душещипательную историю мужского вероломства.
За бортом огромные винты безжалостно молотили воздушное пространство, уплотняя стратосферу до приемлемой густоты. Великая актриса Андреева, выжав гениальную слезинку на кончик ресницы, дрожащим голосом поведала трагедию, достойную пера Еврипида:
– Надеюсь, вы представляете себе нелёгкий путь девушки без связей в главные актрисы. Мне пришлось пожертвовать личным счастьем, чтобы пойти в театр. Крайне непросто, обладая красотой, влюбиться в маленького, пузатого мужчину. Господи, сколько потребовалось выдержки, чтобы дружить с его женой. После всех жертв, этот кривоногий павиан, разгорячившись от коньяка, проиграл меня в карты бездарному Сапрыкину. – Здесь качественно всхлипнула, отчего гениальная слезинка, сорвавшись вниз, уступила место своей подружке. – И что делать, когда чистую, не замутнённую стяжательством любовь, бросают на зелёный стол порочной страсти? Каким образом слабая женщина может противостоять желаниям развратного мужчины? Да, я актриса и человек зависимый, но вовсе не бездушная собственность, на которую можно играть с ничтожеством!
Левоневский, окинув жертву страстей холодным взором, заявил:
– Отдаться, долг чести необходимо
