удовольствие, санаторий.
– Вот и я так считал, и что вы думаете – одуванчики помяли, видели бы вы эти безобразные траншеи в девственно белом одеяле. Варвары!
– И что такое сделали?
– Украл садовую беседку.
– И за это на каторгу? Ерунда какая-то! Вы меня обманываете.
– Вместе с чиновником первого класса, а это уже не шутки.
– Здесь поверю. И что чиновник?
– Неубиваемый, пробовал травить, представьте себе казус, в его организме яд потерял убойную силу. Эх, если бы вы были рядом, непременно бы закатил глаза. В вас есть энергия, превращающая смерть в нечто демоническое.
– Опять комплименты. Экий вы неутомимый.
– Подождите, вдруг наш союз благословили небеса? Возьмите факты: у вас осечка с Морозовым, мне каторгу сделали. А вместе мы сила – чик, и покойник в луже крови. Я думаю, здесь есть о чём подумать.
Наблюдение иностранца озадачили Серафиму. Она как личность, достигшая определённого успеха в жизни, с вниманием относилась к приметам. Новое поприще требовало помощника. Абсолютная глупость – отвергать руку судьбы. Однако требовалось выработать некоторые правила, прежде чем начинать отношения с новым человеком, к тому же способным на убийство.
– Скажите тоже, вы, например, весьма искусно метнули кинжал.
– Форменный плагиат.
– В чём же?
– Петь дифирамбы. Но не скрою, из ваших уст они звучит, как песнь ангела. Впрочем, вы и есть ангел.
– Прекратите склонять моё имя. Я говорю серьёзно, а вы снова за старое.
– Так в чём серьёзность? Удачная смерть, не более того. Хотя, вполне может быть, что руку направляла именно ваша воля. Скрытое желание получило материальное воплощение. Я этого не исключаю.
Описывать иголки на мексиканских кактусах не имело никакого смысла. Да и что мог рассказать маэстро актрисе с Земли? Разве она в состоянии понять бессмертного арна, его уставшую душу? Подняла бы на смех в обязательном порядке. Тут вон любовник неправильный попался и сразу за браунинг. Чем он таким особенным отличается от мецената? В таком же порядке возил театры по гастролям и держал актёров впроголодь, чтобы лучше работали. И угроз отрезать голову тоже наслушался довольно, правда, от арнов: они знали предмет. Но внешне всё более чем похоже. А теперь попробуй детализировать для революционерки вторжение обер-камергера, разрушавшего жизнь в обмен на фестиваль, который и без него Ленар мог устроить. Не в том масштабе, конечно, но зато без долгов перед империей.
Глава 3 Трудные переговоры
На горизонте топырились молодыми опятами позолоченные маковки православных церквей. Аэродром, устроенный за чертой города, гудел от криков восторженных любителей авиации, собравшихся проводить в небо восьмимоторный исполин «Максим Горький». Впервые в мире должен
