объясняю?
– Прости, хочется сказать – «Тьфу!»
– А ты что хотел? Се ля ви! Дело есть дело. Какой подберёшь ключик к каждой душе, твоё дело. Можешь хоть привлечь к работе под видом необходимоти выпускать стенную газету. А если ещё и сами эту инициативу проявляют, – говори, что как раз такое задание руководством поставлено как самое важное. Лично я так и делаю. Мой личный метод – показать человеку, что он общетву очень полезен. Бери на вооружение. Дарю.
– Спасибо. И где мне с доверенными лицами лучше встречаться?
– Да встречайся лучше в квартирах, где познакомился. Сиди, слушай, пусть болтает о соседях, хотя его об этом не просят. Узнаешь, у кого какая машина и дача, и кто за рубеж в командировки мотается. Слушай про то да сё, да своё слово вставь – кто к ним и с чем заглядывает, может, кто часто с сумками, и с какими, мотай на ус… Так вот я вышел на квартирных воров и их склад, сразу рапортом к Жуковскому, тот начальнику розыска, прокурор даёт добро на обыск, возле квартиры я устроил засаду, ну, а там – дело техники.
– Наградили?
– Не меня, а моего бдительного информатора, кажется, ручными часами.
– Что, точно не помнишь?
– Да не видел я его больше, переехал… Почему, объяснять не нужно?
– Да понял я всё, Василий.
Артамонов открывает опорный. На столе непрерывно звонит телефон. Капитан поднимает трубку.
– Да, помню вас, Камила Хафизовна. Приходите, я на месте.
Он кладёт трубку на рычаг и обращается ко мне:
– Сейчас в опорный придёт женщина. Я побеседую, а ты внимательно послушай, всё равно пока без дел. У мусульман, сам понимаешь, жена должна подчиняться мужу, зависима от него во всех отношениях, от того сносят и побои и издевательства, но о разводе даже не пикни! Увидишь… тут у меня в сейфе один весьма любопытный материал!.. – Шумно открыв напольный сейф, Артамонов достал толстую папку, на столе развязал тесёмки. И продолжил вводить меня в курс «татарского» дела:
– Здесь у меня вот… нанесение побоев гражданином Шаймиевым… имя, отчество… гражданке Шаймиевой… имя отчество. В последнем случае я возбудил уголовное дело уже не за побои, а по сто тринадцатой – истязание с неоднократным нанесением побоев. Я ездил в «Склиф», опросил потерпевшую и её лечащего врача, по месту жительства опросил людей в двух подъездах. Потом, само собой, выношу постановление с утверждением у Жуковского и собираюсь завизировать у прокурора, да дело – в суд. Но тут такое началось! Камила Хафизовна, это мама пострадавшей, Зарины, все прокурорские пороги поотшибала, да у наших начальников поплакалась, и всем внушает одно и то же, что участковый Артамонов хочет посадить, де, зятя в тюрьму, разрушить их дружную семью. И просит наказать Артамонова, то есть меня, за превышение полномочий. Чуть не каждый день вызывали то в райуправление, то на Петровку, промывали мозги в разных прокуратурах,
