Я переписал очень много терминов и определений, но только своими словами… и да, действительно, я вполне мог, как вы там выразились… совместить несовместимое.
– У вас остались копии главы? – поинтересовался я.
– Нет, что вы, – отрезал Смольников, – мы уничтожили всё сразу после смерти одного из ваших. Или… это были не ваши? Просто те, кто приходил за разъяснениями в первый раз, ничего не спрашивали у меня, да и не рассказывали, как вы.
– Ну, раз не убили, то, видимо, наши. А, вот скажите, каким образом вы распродали напечатанный тираж?
– Распродал… – усмехнулся писатель. – Я с этого тиража ни копейки не получил. Типография разорилась; ещё бы ей не разориться, с таким-то отношением! Главу из книги вырезали, а нумерацию не поправили, значит, редакторы с ней даже не работали! Я эту контору-то и выбрал только из-за невысоких цен. А всё, что успели напечатать, я раздарил друзьям, как прощальный подарок… А как книга оказалась у вас?
– Случайно, – пожал плечами Серёга. Он достал из кармана куртки распечатанные фотографии и разложил их на столе перед Смольниковым; вместе с фотографиями на стол выпал небольшой листочек с адресом писателя. – Нашёл в отцовской библиотеке, она?
– Она, – кивнул писатель. – Гроб на обложке сам рисовал.
– А как насчёт новых работ? Есть сдвиги?
– Как вам сказать… после всего произошедшего я долгое время не брался за перо, – пожал плечами писатель, – зарабатывал редактурой на заказ, чем и сейчас занимаюсь, на это и живу… остались ещё накопления с продажи квартиры, но их я тратить не рискую. Новые работы… ещё я написал небольшой рассказ о событиях после публикации книги, но не переживайте, его я уже несколько раз читал в нашем доме культуры на литературных вечерах, поэтому никакой опасности он не несёт. Единственное замечание: я утаил причину всего происходящего, описав это как нечто необъяснимое.
– У вас большая библиография? – спросил я.
– Нет, – покачал головой Смольников, – совсем нет. Однажды мне приснился сон про так называемый красный куст – была у меня в детстве такая страшилка. Под впечатлением я написал об этом рассказ и опубликовал его в нашем журнале ещё задолго до моей книги. Положительных отзывов не было, ровно, как и негатива в мою сторону. Самое ужасное, что может случиться с творцом – это безразличие к его творению. Сейчас я думаю, что мне было бы куда спокойнее, разнеси критики моё произведение в пух и прах. Но тот факт, что критика отсутствовала полностью, подтолкнул меня к мысли, что я довольно-таки сносный писатель, а затянувшийся процесс прекращения общения с этими… небезызвестными личностями с новой силой разжёг во мне вот это «творческое пламя». Затем «Паралич», после него рассказ обо всех последующих событиях и всё. Пробовал себя в стихах, само собой, пытался не рифмовать на глаголы, но время юношеских любовных
