мы поговорим о том, как искать ключ, цепляясь, в прямом смысле этого слова, за соломинку…
После лекции посыпались вопросы, и лишь в десять минут восьмого усталая Ада Эрнестовна сделала, наконец, ассистентке знак, что пора сворачивать демонстрационные материалы. На прощание зарубежные товарищи пожали руку профессору Муромцевой и в один голос заявили, что счастливы были послушать ее лекцию, а Ада Эрнестовна каждому из них вежливо и устало улыбнулась.
Она уже подходила к своему кабинету, когда ее догнала запыхавшаяся секретарша:
– Ада Эрнестовна, вам во время лекции звонили из дому – просили перезвонить.
Ада Эрнестовна механически набирала номер своего домашнего телефона, а ее мысли все еще витали в аудитории. Вспоминая град сыпавшихся на нее после лекции вопросов, она с удовлетворением думала: «Судя по тому, чем они интересуются, их работы отстали от моих лет на пять, а то и больше».
– Ада, – голос невестки, прозвучавший в трубке, заставил ее вернуться в реальность, – я ухожу на дежурство, на ужин котлеты – в кухне на столе целая сковородка, я и на завтра нажарила. Пока все горячее, я в холодильник не убираю, но ты поешь, а потом спрячь, не поленись, а то до утра протухнет.
– Ладно, – Ада Эрнестовна вдруг почувствовала голод и вспомнила, что обедала в половине второго, а теперь уже был восьмой час. – Петя не звонил?
– Только что звонил – прилетает рано утром. Так не забудь спрятать котлеты, когда поешь, слышишь?
Войдя в квартиру, Ада Эрнестовна прежде всего сбросила туфли на высоких каблуках, сунула ноги в мягкие красные тапочки, и тут взгляд ее упал на стоявшую в углу сумку.
«Сережа? Приехал? И наверняка приехал не один, а с этой своей – как, бишь, ее? – новой красоткой! И Петр тоже хорош: «Не вмешивайся в его дела, это его жизнь, а не твоя!» Нет, один раз я Петьку послушалась, не стала ему ничего говорить, а теперь уже сама буду решать, что мне делать! Мало того, что этот паршивец поставил меня в такое неловкое положение перед родителями Вали, так теперь еще и… Нет, я ему все выскажу!»
От возмущения внутри у нее все кипело, и даже чувство голода ушло куда-то на задворки. Подняв валявшуюся в углу сумку, она решительно направилась в комнату брата. Дверь была слегка приоткрыта, и Ада Эрнестовна, бесцеремонно заглянув внутрь, убедилась, что Сергей один. Она удовлетворенно вздохнула, но тут же в душе у нее шевельнулось беспокойство – брат лежал лицом к стене, натянув на голову одеяло, и даже не повернул голову на звук ее шагов.
– Сережа, ты спишь?
Он не спал, но меньше всего на свете ему сейчас хотелось говорить с сестрой. Ада Эрнестовна нерешительно потопталась на месте, прислушиваясь к дыханию брата, потом подошла к нему и легонько коснулась губами лба – нет ли температуры. Лоб Сергея был влажный и прохладный, а сам он, приоткрыв глаза, сердито дернул головой и буркнул:
– Можно
