автомобили, но звук моторов заглушался свистом дующего по пустыне ветра.
– Знаешь, – сказал Джеффри, – я не горю желанием нестись с неприкрытой задницей через Атакаму, рискуя нарваться на их стаю. Но у нас там восемь поваленных столбов… – Джефф вздохнул: – Старик, я не хочу притащиться на базу и понять, что мы остались с ними один на один. У нас тогда будет веселая ночка. Мы должны проскочить.
– Нет… нет… нет… Теперь я уж точно никуда не поеду, – в глазах у Штаермана появилось отчаянное упрямство.
Американец саркастически фыркнул и сплюнул:
– Джеп был прав. Не надо было тебе говорить.
– Иди к черту! Я звоню японцу. Дай мне телефон.
Джеффри пожал плечами:
– Как знаешь. Кейтаро в последнее время не в настроении.
– А то я не догадываюсь. Давай телефон.
Джеффри открыл дверь машины, достал спутниковый телефон «Thuraya Hughes» и бросил Штаерману. Тот поймал аппарат и без промедления набрал номер.
– Кейтаро, это Оскар, – напрягшись, начал чилиец. – Нет, у нас все в порядке. Пока что. Просто хочу поговорить… Мы в пустыне неподалеку от Панамериканы… Я не хотел вас беспокоить… Кейтаро, не горячитесь! – Штаерман начал вскипать. – Я все знаю, Джеффри мне рассказал… Поймите, если по дороге что-нибудь случится с украинцем… Да, мы можем проскочить, но я не поеду дальше. Я отказываюсь. Вот так просто: не сдвинусь с места… Вы же обещали конвой… Не кричите на меня. Бог с ней, с моей задницей, но неужели вы готовы рискнуть программистом?
Разговор в такой манере продолжался еще минут пять. Штаерман говорил все меньше, преимущественно кивал. Наконец, он оторвал трубку от уха.
– Ну что? – спросил Джеффри.
– Он пришлет две машины, – кисло буркнул чилиец. – Приедут в течение двух часов.
– А ограда?
Оскар пожал плечами:
– Все равно бы не успели до темноты.
Наискосок через пустыню от гор к океану текли струи сухого до скрипа воздуха – низкий звук напоминал далекий рев самолета.
XVIII
Суббота, 15 августа, 16:26 (UTC –4)
23°21‘30“ ю. ш. 69°48‘06“ з. д.
Пустыня Атакама
Сначала появились два столба пыли. Словно хвосты комет, наискосок тянулись они в безоблачном небе. Легкий ветерок рвал их на части и волок за собой к северу. Колонны пыли с каждой минутой становились все более четкими.
Немного погодя из дрожащего марева, ревя двигателями, размалывая на куски мелкие камни, вырвались два огромных внедорожника. Издали черные машины напоминали немецкие «Volkswagen Tuareg».
– Едут! – объявил Джеффри.
Тимур потянулся и зевнул. Быстрый сон не принес облегчения. В Киеве сейчас было пол-одиннадцатого вечера, организм требовал полноценного отдыха.
Штаерман вышел чуть вперед и ждал, уперев руки в бока. От его пижонского вида не осталось и следа. Одна штанина была разодранной, рубашка затвердела от высохшего пота, и ветер трепал ее, как перепачканный парус испанского галеона.
Он
