круг – предательство и мукиТерпеть не нам, а все Ему, Ему.
Так каждый год Его терзаем душу:
Он говорил «Я есть», мы говорим «Он был»…
БЛАГУША
Подслеповатой матушки Москвы
Подброшенные за грехи и недомолвки дети,
Полусироты – пустоши и нети,
Роскошной стольности простые подолы.
Мы здесь родились, здесь же и умрем,
Невзрачные, ненужные, немые,
Не ангелы, не черти – никакие,
Пропахшие дровами и углем.
Вы нас не помните, а мы имели души,
И нам – страдать, мечтать и мучиться быльем.
Вот двор, акация, веревочки с бельем
В застиранной и заспанной до слез Благуше.
С ГОРЫ
Гор Соколиных призрачная высь
Над реками, которых нет в помине,
Я стар уже, я поседел и лыс,
И затихает вечер у камина.
Мной пройден путь – осталось так немного,
И все честнее взгляд в дороги окончанье:
Пунктир шагов от самого порога
Прервет – вот-вот – последнее молчанье.
Здесь все по-честному и даже нет обмана,
Жизнь – как положено, не как кому-то спелось.
Когда здоровьишко уже не по карману
А на бессмертие нужна, пожалуй, мелочь.
И стих прощальный отсветом заката
Ответит вам, зачем я приходил.
Все позади, мне ничего не надо,
Все позади, увы, все позади…
ИЗМАЙЛОВСКИЙ ОСТРОВ
Не покидай меня, Благой и Правый,
И черных птиц не посылай.
Где б ни был я, пустой, усталый,
Измученный, больной – пускай:
Ты отпусти меня на Остров,
Под лепет яблочных садов,
Ты подари мне детство снова
И росы радужные снов.
И я – в любой дали и выси,
Из всех притонов и могил,
За нитью непрерывной мысли
Я притеку в мой Израил.
И брошусь на прощеный берег,
К корягам старых, милых ив,
Свободный от забот и денег,
И все грехи Тобой простив.
ВОСПОМИНАНИЯ О МОЛОДОСТЯХ (ТУШИНО)
Нелегальны мысли и веселье,
И преступна молодость. Наш век
Сплошь из буден, даже воскресенья:
То воскресник, то, вообще, пробег.
Мы шалели от смертельной скуки,
Мы рвались с любого поводка.
Только свистни – тотчас ноги в руки
И вперед – до третьего звонка.
И всю жизнь – не на, а у дороги,
И всегда – а не сгонять гонца?
…Как похожи судьбы очень многих:
В Центре, на местах и на концах.
В РОЩЕ
Бараки похожи один на другой
Как лужи весной, как на лицах веснушки,
И трудно сказать: «Я иду домой»
В Марьиной Роще, московской дурнушке.
Здесь нет градиентов, лишь чистая плоскость
Мыслей,
