к Рудне и перевёл всю 1-ю армию на пореченскую дорогу. Там Барклай-де-Толли (в нерешительности? – Я.Н.) простоял целых четыре дня. Не исключено, что если бы у Наполеона в Поречье стояли крупные сил, то они могли бы отрезать 1-й армии дорогу к отступлению (что могло бы привести к непредсказуемым для русских последствиям для всего хода кампании? – Я.Н.). По сути дела это был один из самых критических моментов во всей кампании, но, как говорят в таких случаях «Бог миловал». Выяснив, что слухи о сосредоточении врага в Поречье оказались ложными, Барклай всё-таки решился на продвижение к Рудне 13—14 августа.
Скоро передовые казачьи разъезды сообщили, что противник оставил Поречье, а также Рудню и Велиж. Более того, от местных жителей стало известно, что враг 14 августа уже переправился на другой (левый) берег Днепра возле Расасни, и теперь главные силы русской армии и основные силы Наполеона разделял Днепр. По всему выходило, что готовившийся удар русских, оказывался направлен в пустоту.
В связи с этим «промахом-просчетом» современники крайне резко отзывались об осторожной медлительности Барклая-де-Толли, упустившего, по их мнению, шанс нанести врагу хотя бы локально-частичное поражение. Как результат, авторитет Барклая в войсках сильно пошатнулся, усилился его разлад с амбициозно-агрессивным Багратионом. популярным в войсках «суворовским соколом».
Как это, порой, бывает на войне, случай помог Бонапарту найти оптимальное решение для продолжения русской кампании. Из перехваченного личного письма одного из русских офицеров Наполеон узнал о готовившемся наступлении, и поэтому заранее составил план ответных действий. План предусматривал объединение разрозненных корпусов, переправу всех сил через Днепр и захват Смоленска с юга. В районе этого города Наполеон мог либо переправиться снова на правый берег, и перерезать русским дорогу на Москву, либо втянуть русских в генеральное сражение, если Барклай-де-Толли решился бы защищать город всеми своими силами. Из него Наполеон мог также перерезать дорогу на Москву перед Дорогобужем, совершив обходный манёвр без переправы через Днепр.
В общем, ситуация на главном театре военных действий складывалась для основных сил русских крайне «неласковая». (По сути дела всего за очень короткий промежуток времени произошел еще один очень критический для русской армии момент, но, как говорят в таких случаях, опять «Бог был милостив» – Я.Н.).
Прознав об успехе казаков Платова под Руднью Наполеон немедленно начал свой глубокий обходной манёвр, и всей (чуть ли не 180-тысячной; данные, как всегда, разнятся) армией вышел к Красному, где на его пути был один лишь Неверовский со своей 27-й пехдивизией.
По мнению все того же Клаузевица, Наполеон совершил здесь крупнейшую ошибку в Русском походе 1812 года. Он мог двинуться всей армией, которая в полтора раза превышала силы двух русских армий, на Смоленск прямой
