(«царское ли – это дело» – Я.Н.)!? Тогда через две недели – 4 октября – Наполеон направил свое особо доверенное лицо, генерала Лористона к Кутузову в Тарутино для пропуска к Александру I с предложением мира: «Мне нужен мир, он мне нужен абсолютно во что бы то ни стало, спасите только честь». И вот 5 октября состоялось короткое (не более получаса!) свидание Лористона с Кутузовым, после чего князь Волконский был отправлен к Александру I с донесением о предложении Наполеона. Но и здесь все обошлось без ответа: (лукаво-фальшивый «византиец», явно «закусил удила» – Я.Н.)…
Вернемся немного назад во 2 (14) сентября, когда ок. 17 часов Великая армия только-только входила в Москву, а арьергард Милорадовича ее покидал. Кавалерия Себастиани остановилась по просьбе Милорадовича и пропустила без боя последние войска и обозы русских, иначе ей однозначно намекнули на кровавые затяжные уличные бои, если им не дадут спокойно покинуть Москву. 4 (16) сентября армия отступила к Боровскому перевозу и перешла на правый берег Москвы-реки. Помимо армии, через Боровский перевоз переправилось более 40 тыс. обозов и экипажей, бежавших из Москвы ее жителей. Главная квартира армии расположилась в Кулакове. 5 (17) сентября Кутузов, двигаясь вдоль правого берега Пахры, пересёк Каширскую дорогу, 6 сентября достиг Подольска, а 9 сентября – селения Красной Пахры на старой Калужской дороге.
Повторимся, что до 14 (26) сентября Наполеон не знал, где находится русская армия. Казаки, отступая по Рязанской дороге, обманули и увлекли за собой отряд Мюрата на два перехода, до Бронниц. Неприятель потерял русскую армию из виду, и только появление казаков на Можайской дороге побудило Наполеона в ночь на 10 (22) сентября выслать корпус Юзефа Понятовского к Подольску.
Армейский лагерь русских у Красной Пахры прикрывался: авангардом Милорадовича – у деревни Десны, корпусом Раевского – у деревни Луковня, между Калужской и Тульской дорогами, и кавалерией Васильчикова – у Подольска.
Из Красной Пахры Кутузов к 2 октября отвёл армию дальше на юг к селу Тарутино, что неподалеку от Калуги. Находясь на старой Калужской дороге, русская армия прикрывала Тулу, Калугу, Брянск и хлебородные южные губернии, угрожала неприятельскому тылу между Москвой и Смоленском.
В Москве Наполеон оказался в западне, зимовать в разорённом пожаром городе не представлялось возможным: «продразверстки» в окрестностях столицы мало чего давали, растянутые коммуникации Великой армии были очень уязвимы, войска начинали разлагаться. Наполеон стал готовиться к отступлению на зимние квартиры где-то между Днепром и Западной Двиной. Более того, Наполеон предвидел впечатление, которое произведёт в Европе его уход из Москвы, и страшился этого впечатления.
…Кстати, скорее всего, он уже тогда осозновал, что гоняясь за русской армий вплоть до самой Москвы, войдя в нее и весьма долго оставаясь в ней,
