да причесать!) да усеянное сосками (нащупывать их было Тане отчего-то крайне неприятно) пузо. Малыш был очередным рычагом их взаимоотношений. Женя почти все ему запрещал – мол, ты первосортный пес, но знай свое место, друг – зато у Тани можно было все: она позволяла ему вылизывать себе лицо, заходить в дом, а знойным летним днем и дремать, свернувшись калачиком, на постели в тенистой прохладной комнате Жени (хи-хи-хи!). Шерсть она, само собой, потом счищала с покрывала методичными движениями преступника, заметающего следы. Таня лениво потянулась на качелях и, отодвинув Малыша, встала – нет, сидеть нельзя, совсем разморит – а затем, подхватив сумки, зашла в дом.
Не снимая уже изношенные кожаные немецкие туфли, она, минуя длинный темный коридор, прошла на кухню. Поставив чайник, Таня включила телевизор («для фона») в смежной с кухней собственной спальне и задумчивым взором окинула маленькую свою комнату – обои заметно отходили по краям сверху, и совсем неплохо было бы их переклеить. Кутерьма с обоями вновь навела ее на мысль о планируемой эстакаде, которая вдруг все ее планы обратила в огромный знак вопроса – а надо ли вообще что-либо здесь менять, надо ли выкупать сестринскую половину (собственно, для нее пока все равно еще было до конца неясно, где она найдет этот миллион) – или же лучше жить одним днем, смиренно ожидая, пока все, чему она себя посвятила, не обесценится и не исчезнет удаленной лазером бородавкой с чела Родины-матушки.
Мысли кружились в ее голове беспорядочным роем, сменяя друг друга: сестринская половина навела ее на мысль о матери, с кончины которой уж скоро пойдет третий год, это, в свою очередь, напомнило ей о негласной ссоре с сестрой и племянницами, которые вдруг перестали здороваться при встрече, больная ныне сестра – заложница двух незамужних дочерей – возродила в памяти образ миловидной пионерки, лицо которой было чуть менее усеяно родинками и которой Таня во всем старалась подражать, эту маленькую девочку резко сменила другая – с бантами на двух хвостиках, вместо пионерского передника – ситцевое платьице, вместо родинок – обилие веснушек – вся в отца, вместо негласной ссоры – вполне очевидный конфликт, а это уже воскресило в памяти ее собственного горячо любимого папу, который с каждой зарплаты откладывал деньги и собственноручно строил этот… Однако здесь Таня осеклась, спохватившись выключить свистящий чайник.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
