передвижения“. Поэтому мы вынуждены требовать, чтобы нам…»
Фосгард поспешно вставила: «Не требовать – просить, ходатайствовать…»
Дельфен отмахнулся: «Да что там! Просить, ходатайствовать – не один ли хрен? Мы хотим, во-первых, чтобы прекратили иммиграцию. Во-вторых, Скопление должно выделять средства на содержание пришлой орды, уже пристроившейся поживиться на дармовщинку. В-третьих, нужны новые машины – заменить оборудование, износившееся, пока инопланетные паразиты все соки из нас выжимали!»
Дельфен был явно непопулярен среди других Шептунов – пока он говорил, остальные пытались всеми силами показать, что не разделяют его склонность к вульгарным выражениям.
Раздраженная Фосгард произнесла наигранно-шутливым тоном: «Будет тебе, Дельфен! Не утомляй коннатига многословными тирадами».
Дельфен криво усмехнулся: «Многословными тирадами, а? А почему, спрашивается, не называть вещи своими именами? Сколько на волка ни напяливай овечью шкуру, зубы-то торчат? Коннатиг ценит прямоту. Что мы тут – будем сидеть, подложив ладошки под задницы, и строить умильные рожи? Ладно, ладно, как хотите. Молчу, молчу». Старик подмигнул коннатигу: «Вот увидите, она целый час изведет, повторяя то, что я сказал за двадцать секунд».
Фосгард проигнорировала последнее замечание и обратилась к коннатигу: «Товарищ Лемисте уже упомянул о Фестивале Века. Основная цель нашего визита – предложить вам участие в торжестве. Существуют, однако, и другие вопросы, затронутые Дельфеном. Может быть, их было бы полезно обсудить, пока есть такая возможность».
«Не возражаю, – ответил коннатиг. – Моя функция заключается в содействии преодолению трудностей справедливыми и практически целесообразными средствами, если такое содействие не противоречит конституции Аластора».
Фосгард серьезно сказала: «Наши проблемы можно сформулировать в нескольких словах…»
Дельфен снова не сдержался: «Достаточно одного слова: иммигранты! Тысяча в неделю! Волосатые маньяки и холоднокровные извращенцы, эстеты не от мира сего, томные неженки-неудачники – и у всех в голове одни девки да жранина! А нам не дают захлопнуть дверь у них перед носом. Нелепость какая-то!»
Лемисте вкрадчиво вставил: «Товарищ Дельфен прибегает к красочным преувеличениям. Многие иммигранты – надежные идеалисты. Тем не менее, многие другие – всего лишь паразиты, движимые материалистическими побуждениями».
Дельфена не так-то просто было одернуть: «Да хоть бы они все были святые – поток давно пора перекрыть! Где это видано? Иммигрант выжил меня из моей собственной квартиры!»
Фосгард язвительно заметила: «Ага! Вот почему этот вопрос так волнует товарища Дельфена!»
Оргольд впервые высказался, с отвращением растягивая слова: «Ну, устроили вы тут перепалку – ни дать ни
