горят спокойно и надёжно, Таким кострам можно доверить даже манную кашу. Зато зимой с костром всегда проблемы. Его и разжечь-то нелегко. Надо или яму в снегу копать до земли, или плот из брёвен выкладывать. Муторное это дело. Только туристы-молодцы и с этой задаче справились. Подвесят между деревьев эдакий небольшой гамачок из стальной мелкоячеистой сетки, а над ним – тросик с подвешенными к нему котелками. Нашвыряют на сетку сухих смолёвых сучьев, да пару спиртовых таблеток на разжогу – и костёр готов! А суп из концентратов долго ли сварить? И гасить просто – вытряхнул угли на снег, а сетку скатал и убрал в рюкзак.
Я считаю, что самые непредсказуемые – весенние костры. Они, как шаловливые дети, то убегут куда-нибудь, то спрячутся. У меня все неприятности с кострами бывали только весной. Ведь что получается? Сойдёт снег, и интенсивное солнце быстро высушит прошлогоднюю траву, мох, опавшую листву – всё это так славно горит! Вниз, в глубину, огню не пробиться, – там ещё сыро, а иногда и лёд, вот и старается твой костерок убежать в любую сторону. Перемахнёт стрельнувшим угольком через расчищенное от сухой ветоши место, и – побежал крошечный, как пламя свечи, огонёк с травинки на хвоинку, с хвоинки на сухой прутик… Тут клочок ягеля поджёг, там – бородатую от лишайника сухую нижнюю еловую ветку. Быстро бежит огонь, подгоняемый сквознячком, что любит весной над землёй гулять. Не сразу и заметишь его. Огонёк на солнце бесцветный, и дыма почти нет. Добежит до упавшего в сухую траву шерстяного носка, который был плохо повешен на просушку, и давай его грызть. А ты сидишь босиком у костерка – хорошо! Ждёшь, когда чай закипит, и невдомек тебе, с чего бы это палёной шерстью запахло. Портянки у меня горели и другие разбросанные впопыхах вещи. Однажды чуть сапога не лишился. Прогорела солидная дыра, к счастью – выше пятки. Хорошо, что был последний день охоты, и лейкопластырь вожу всегда с собой в походной аптечке. Заклеил прореху крест накрест в несколько слоёв, да так до самого дома и добрался. Сапог, конечно, пришлось потом выкинуть. Зато другой к следующей паре запасным остался…
Самый печальный в моей памяти случай произошёл, слава Богу, не со мной. Охотились мы с Борисычем в тот год славно, весной, на той же Ивине. Нагрузились солидно дичинкой, да рыбкой, а чтобы плечи поменьше рюкзаками терзать, решили подняться по реке на сколько сможем. Договорённость такая с хозяином лодки была, ему же потом вниз по реке меньше пёхать.
Движемся помаленьку. Где потише – на вёслах, в порожках – то на шестах, то верёвкой тянем, умаялись. День чудесный, солнышко припекает, смотрим, – по правому берегу, где тропа, два человека нам навстречу. Одеты по походному, но ни ружей, ни рюкзаков. А мы как раз пошабашить решили, дальше чуть ли не сплошь участок с порогами пойдёт. Так уж лучше пешком. Только причалили, и они к нам. Молодые такие, весёлые. Вот, говорят, вас нам Бог послал, и подают записку от хозяина лодки, чтобы её им передать. Ну, а нам так и всё равно. Они, оказывается, нас издалека на прямом участке реки в бинокль разглядели
