style="font-size:15px;"> – Молчи, женщина, когда беседуют добытчики мужчины, – сразу повеселев, продолжил он, – Даже тонну рафинада я отдал бы сейчас за крохотный песчаный пляжик на берегу сухой лужайки. Решительным гребком кормового весла он направил лодку в сторону, изменив прежнее направление. Так был открыт мыс «Ленинградский», хотя это название он получил значительно позже и даже не от нас.
Уже на подходе справа открылся широкий и длинный залив, в конце которого на небольшом возвышении явился глазу такой же, как и на Остречине остов бывшей церкви. Но все наши взгляды были прикованы к узкой полоске песка. И когда нос лодки мягко в него уткнулся, я подумал – «как хорошо, что в природе кроме зелёного цвета существуют ещё и другие». Да, это действительно был маленький пляж, а за ним сухая зелёная лужайка, густо заросшая разнотравьем. Пляж обрамлял мысок, левую сторону довольно широкого в устье Поротручья. Но об этом мы узнали чуть позже у местных рыбаков, а сначала думали, что это и есть та самая река Ивина, о которой мы уже немало слышали и к которой стремились, но не дошли всего пару километров. А к её устью тянулось вдоль берега полуоткрытое, местами заросшее густым кустарником пространство, перед которым остановился, не добежав до воды, высокий, суровый лес. Росли там и разлапистые могучие ели, и золотистые с курчавыми кронами сосны и высоченные толстые осины. И только несколько молодых, весёлых сосёнок всё-таки выбежали на мыс, почти к самой воде, как будто угадали, что нам будет удобно натягивать между ними палатки. Началась новая и довольно продолжительная в моей жизни эпопея – Ивинская.
На Муромлю нас больше не тянуло. Здесь было как-то просторней, свободнее, ярче… С поиском новых рыболовных и охотничьих угодий мы справились быстро, – сказался опыт.
Наши восторженные рассказы о новых местах по возвращении в Ленинград были так красочны, а трофеи так убедительны, что все те, кто нас слушал, включая даже потенциальных пока сторонников Муромли, конечно же, захотели поехать только на Ивину. И сразу остро и резко встала проблема подъезда. Теплоходы, конечно, туда ходили, но редко, долго и всегда переполненные. И хотя далеко не проста была тогда автодорога до Лодейного поля и дальше вдоль Свири, всё-таки предпочтение отдавалось автомобильному транспорту и тем из друзей, кто его имел. Это было быстрей, да и природных даров можно было увезти с собой побольше.
С арендой лодок в Плотичном тоже не всё складывалось просто. Тогда и началось… В ход пошли туристские байдарки и специально спроектированные и построенные своими руками маленькие, лёгкие мотолодочки, которые мы привозили на багажниках автомобилей. Однако и кроме нас нашлись «завоеватели» просторов Ивинского разлива. Постепенно туда стали проникать моторизованные рыболовы и охотники из Подпорожья, Вознесенья, Лодейного поля. Пока ещё места, рыбы и дичи хватало всем. Чтобы как-то упорядочить этот стихийный процесс, ленинградское общество охотников и рыболовов объявило всё водохранилище охотничьим хозяйством
