собой, предупреждая друг друга о появлении незнакомца.
Наконец одна из них спикировала на задержавшегося на пару мгновений в укрытии Мотю сзади и клюнула в помпон, после чего резко взяла вверх и уселась на ближайшем проводе электропередачи. Вот все-таки хорошо, что Мотя додумался надеть эту вязаную шапку, а то получил бы сейчас достаточно сильный удар клювом по темени.
Но все равно ощущение было не из приятных.
Даже не смотря на то, что в общем-то ничего особенного не произошло, по спине Моти пробежала волна холодка. Он прекрасно понимал, что со стороны птицы это было чем-то вроде разведки. И он тут же вперил взгляд в огромных как блюдца круглых очках на сидевшую на проводе птицу. Мотя давно уже заметил, что они странным образом вообще никак не переносят стекла на глазах людей и ведут себя в такой ситуации совсем по-другому, не так как обычно.
Вообще-то никогда прежде Мотя очки не носил, не было в этом необходимости, да и были они без диоптрий, только лишь для того, чтобы отпугивать птиц.
И, в самом деле, сорока тут же нервно снялась с места и, тряся хвостом, отлетела чуть дальше. Правда к ней тут же присоединилась другая птица и обе они с обесточенного электрического провода стали следить за человеком, время от времени обмениваясь короткими трескучими вскриками.
Чтобы дать понять, что он настроен крайне решительно, Мотя пару раз бесшумно раскрыл и тут же снова закрыл зонт, представляя себе при этом, что стреляет по птицам из космического лазерного бластера.
Он даже при этом губами звук стрельбы изобразил:
– Пф, пф, пф.
Пусть, как говорится, видят, что у него есть против них мощное по психологической силе и физическому воздействию средство.
Мотя знал, что птиц в самом деле почему-то жутко всегда пугали направленные на них неожиданно раскрывающиеся автоматические или даже простые механические складные зонты.
Одна из сидевших на проводе птиц при виде раскрытого зонта коротко вскрикнула, но, судя по всему, не очень-то сильно испугалась, во всяком случае с места не снялась и никуда прочь не улетела. Но насторожилась это уж точно.
После этого обе птицы просто молча сидели на проводе и внимательно следили за человеком.
Мотя вспомнил, насколько неприятной была первая его встреча с пернатыми.
Раньше он даже и предположить не мог, что страдает орнитофобией, да и не страдал он ею никогда, вообще никогда не обращал внимания на голубей или там на воробьев разных, или еще на каких других птиц, а разного рода скворечники и кормушки для них в городе всегда считал делом полезным и нужным, но только, конечно же, уже не теперь.
После того, как мир перевернулся с ног на голову, птиц развелось почему-то не пример много больше и сделались они все по отношению к людям просто крайне агрессивными.
В самый первый раз, когда стая наглых сорок напала на ничего не подозревающего Мотю и едва не выклевала ему глаза, во всякому случае именно так ему в тот момент
