это что? – Мишкин с интересом тасовал сложенную на тумбочке пачку исчерканных бумажных листов.
– А! – Денис махнул рукой. – Разрабатываю мелкую моторику. Зяма говорит, очень полезно для восстановления нейронных связей или чего-то в этом роде. В юности-то я недурственно рисовал, после забросил, так что пока не очень выходит.
– Ничего себе не выходит! – присвистнул Стас. – Погоди-погоди, это же…
Арина потянула к себе один из рисунков: в мешанине линий узнавалась больничная палата, утыканная оборудованием – изображенная явно с позиции кого-то, лежащего на кровати, возле которой возвышалась намеченная несколькими штрихами фигура. Слегка размытая, словно она двигалась.
– Вспомнить пытаюсь, – пояснил Денис. – Я ж ее запомнил, а описать не могу.
Арина и Стас взглянули друг на друга синхронно и в унисон же выдохнули:
– Это не она.
– Как – не она? – удивился Денис. – Я, может, и не бог весть какой художник, руки как чужие, да и забыл все, что умел, но, по-моему, сходство передать получилось. Правда, за маской, шапочкой и халатом не много разберешь, но это уж не моя вина. Глаза вроде запомнил.
– Мы не о твоих талантах, Дэн, наоборот! – соскочив с подоконника, Арина размашисто зашагала по палате, словно подстегивая таким образом мысли. – Если ты запомнил и если нарисовал точно…
– Два «если»… – перебил Мишкин.
– Брось, – она досадливо отмахнулась. – То, что мы видели на камерах, и этот рисунок друг другу не противоречат, скорее уж наоборот, гармонично друг друга дополняют. Значит, считаем, что верно.
– Да верно, верно, я ж не спорю, – согласился опер. – И это точно не она, глаза совсем другие. Можешь расслабиться.
– Да что значит – не она? – Денис переводил глаза с Арины на Стаса и наоборот, явно ничего не понимая.
– Понимаешь, – вздохнул Мишкин. – Мы когда записи с больничных камер просматривали, эту… этого… черт, даже не поймешь, мальчик или девочка… Ты, кстати, сам как думаешь?
– Н-не знаю, – с запинкой произнес Денис после паузы. – Думал – девочка, но это скорее домысел: раз медсестра – значит, девочка.
– Печаль, – опер вздохнул еще глубже, даже языком удрученно прищелкнул. – В общем, мы на этих записях одну нашу… знакомую опознали. Нет, ну не то чтоб опознали, но двигается уж больно похоже. И модус операнди опять же типично ее.
– А если по рисунку – это не она? – сообразил Денис.
– Точно. Только тут, понимаешь, фишка какая. Что это не она, мы и так знали.
– Но думали, что есть вероятность ошибки?
– Нет такой вероятности. Померла она, дамочка та.
– И это абсолютно точно, – вставила Арина. – Я ее тело не только видела, но и, гм, пощупала.
Денис поерзал, словно кресло стало вдруг неудобным:
– Погоди,
