мой, монархия по западному образцу для нашей Отчизны никак не годится, устал повторять тебе, что России подходит лишь са-мо-дер-жа-вие. Московское самодержавие поддерживал и даже по сути создавал простой мужик – твой предок, – вновь едкий взгляд отца останавливается на невестке, – Ни в коем случае нельзя западноевропейский абсолютизм приравнивать к самодержавию: это две разные вещи. Одно насаждалось сверху, другое рождалось под влиянием народа, как защита народа от произвола феодалов.
– И что то Вы, батюшка, всё изощряетесь? – несмело замечает Пётр.
– А ты бы университет сперва достойно окончил, а не отца учил, – насупившись, – Стало быть, как пишет генерал Куропаткин17, вся беда в России от глубокого расслоения общества. Новое постпетровское дворянство чудовищно отдалилось от народа с тех пор, как красные каблуки одело18. Ни в одном государстве нет такого непроходимого барьера и в этом беда России! А Вы как на это смотрите, Настасья Николавна?
– Будет Вам, отец, Настасью всё удивлять, или дразнить, уж не знаю как и назвать это, – спокойно произносит Борис.
– Папенька, ну не надо же так! Будет Вам, – тоненьким кротким голоском восклицает Евпраксия.
Тут радостно вбежал, прибывший скорым и мчавшийся от самого Николаевского вокзала, Аркадий.
– Господи Христе, Арканка! Да как возмужал! – зазвучал дрогнувший голос матери. Отец бросился обнимать любимца, как никого другого:
– Вот, господа, и самый полезный член общества из всего моего семейства к нам явился! Уж как я рад тебя видеть, а как форма тебе к лицу! Ты только посмотри, мать, на нашего Аркадия!
– Полноте, отец, Дмитрий может ещё большую пользу принести, например, – с краской в лице замялся Аркаша, – Вот изобретёт новый аэроплан, который станет по-настоящему летать, а не так как нынешние…
– Ну, летательные аппараты не моя область, брат, а вот в геологии надеюсь изменить что-то. Например, столько золота найду, что наша держава сразу же много богаче и Англии и Франции станет, – мечтательно вставил Митя.
– Старатель ты наш, золотоискатель, – расхохотался Пётр.
– Маниловы вы все, вот кто. Гоголя почитайте. Да покуда в стране устаревшая не пластичная система правления, никакого толку не выйдет и лишь отставать будем дальше от британцев, пусть хоть вся Сибирь золотыми рудниками покроется! – заговорил возбуждённо Борис.
– «Упрямства дух нам всем подгадил» – а-эс Пушкин, цитирую дословно-с, – бойко вставил Сергей, – давайте мирно проведём хоть этот день!
Но призыв его уже опоздал.
– Ты опять на самодержавие свою бочку катишь? – темные брови отца взлетели, нос налился кровью и стал словно ещё более хищным, чем обычно. Гордей запустил в седую бороду лопатой пятерню, как будто подбадривая себя этим, – Ну уж нет, эти речи твои не содеянные в отцовском доме не пройдут!
Обед
Алексей Николаевич Куропаткин (1848-1925) – генерал от инфантерии, военный министр, член Государственного совета, военный историк. Родился в семье мелкопоместного дворянина, капитана в отставке. Воспитывался в кадетском корпусе. Участник покорения Туркестана с 1866 года. В 1871 году поступил в Николаевскую академию Генштаба. Ездил в научную командировку в Германию, Францию и Алжир. Находясь в Алжире, участвовал во французской экспедиции в Сахару. Участвовал в Кокандском походе и первым ворвался в крепостицу Уч-Кургана, командуя сотней казаков, за что был награждён орденом Святого Георгия. В мае 1876 года отправлен во главе посольства к правителю Кашгара, для установления границ с Ферганой. Начальник Закаспийской области с 1890 по 1898 год. Своим методом хозяйствования заметно развивает отсталый край. В 1895 году Куропаткин был послан во главе чрезвычайного посольства в Тегеран. Проведённые Куропаткиным армейские реформы были направлены главным образом к поднятию нравственного уровня солдата: по удовлетворению религиозных нужд, отмене телесных наказаний, организации бесед, чтений, игр. В материальном отношении было улучшено казарменное расположение. Совершил крупные стратегические ошибки в Японскую войну. После начала Мировой войны подал прошение об отправке на фронт и успешно воевал, несмотря на преклонный возраст.
В XVIII веке дворянство стало носить туфли с красными каблуками – свидетельство знатности.
