и лучше. Какая тебе разница? Это моя жизнь… Ты ревнуешь?
Он промолчал, не ответил. И к счастью, наверное, я не хотела сейчас услышать честный ответ.
– Меня готовы взять секретарем в газету, – сказала я. – И помощником бухгалтера в «Мензо и сыновья». Если Недина совсем допечет, я смогу от нее съехать.
– Секретарю платят слишком мало, чтобы снимать квартиру и нормально жить. Зачем это тебе?
– А что мне нужно, по-твоему?
– Быть свободной и делать все, что захочешь, – он усмехнулся.
Не этого, Тану. Слишком много времени прошло, и все изменилось.
Щекой к его груди… я обнимала его, гладила ладонью.
– Мне не нужна твоя помощь, Тану. Я смогу справиться сама.
– Хорошо, – тихо согласился он, – Но подумай, если будет нужно, можешь обращаться в любой момент, мне не сложно.
Я не буду. Это неправильно – просить у него.
И хватит уже. Иначе, слишком далеко может зайти…
– Спасибо, Тану. Обними меня. Я ведь пришла сюда не для того, чтобы жаловаться на жизнь.
Почувствовала, как он улыбнулся.
– По крайней мере, от моих поцелуев ты не отказываешься.
Его губы на моих губах… отчаянно горячо, я и забыла, что можно так целоваться, когда кружится голова и горят щеки, и ни о чем другом уже думать невозможно.
Так горячо и так нежно.
Он снял с меня платье, я с него – этот шелковый халат. И невероятно, безумно хорошо прикоснуться к нему, прижаться всем телом. Почувствовать его тепло, его тело, почувствовать его в себе, наконец. Как он толкается во мне, прижимая к кровати, без слов давая понять: «ты моя, теперь никуда не деться». Настойчиво, и даже не хочется с этим спорить, просто отдаться его воле. Он снова со мной… И его тихий рычащий стон мне в ухо – словно именно сейчас все правильно, как надо.
Его ласки…
И ни о чем больше не думать.
Вот только я все испортила сама.
Уже потом, когда все закончилось, и он перекатился на спину, пытаясь восстановить дыхание, увлекая меня за собой. Я лежала у него на груди, его пальцы рисовали узоры у меня спине… я так расслабилась… и вырвалось само…
– Я так скучала без тебя, Тану.
Словно теперь все будет иначе.
Пальцы Итана, на моей спине, замерли. Долгий судорожный вздох.
Не стоило. Мы можем делать что угодно, но не стоит говорить это вслух. Я невольно напряглась. Ведь никакого продолжения не будет.
Я не хотела…
– Я тоже, – совсем тихо шепнул он.
Он лежал на спине, закрыв глаза, все еще обнимая меня. Его ноздри чуть подрагивали…
Надо что-то сказать…
Меня спас завтрак. В дверь позвонили. И Итану пришлось идти открывать, никаких объяснений больше.
Пока он ходил – я оделась.
– Мне пора, – сказала я, глядя в зеркало, не на
